В Смоленском областном суде уже около полугода продолжается повторный процесс об убийстве, произошедшем 15 лет назад. На скамье подсудимых — осужденные за убийство смоленского криминального авторитета и его водителя. Генпрокуратура РФ обратилась в Верховный суд с просьбой отменить приговор в связи с вновь открывшимися обстоятельствами и рассмотреть это дело заново, спустя 12 лет.
Вновь открывшиеся обстоятельства касаются того, что людей осудили на огромные сроки на основании лжесвидетельств. Пересмотр приговора, основанного на подобных фактах, происходит крайне редко. Обычно прокуратура возобновляет производство по делу в силу вновь открывшихся обстоятельств, но чаще в целях обвинения, реже — для оправдания. Как известно, число оправдательных приговоров в России стремится к нулю, при этом эксперты утверждают о 20% судебных ошибок. История «смоленского дела» уникальна, и многие юристы не припомнят аналогичных прецедентов.
Судебные разбирательства затягиваются, и не без оснований. Судья неожиданно ушел в отпуск на два месяца, а осужденные, в чьей виновности усомнились как Генпрокуратура, так и Верховный суд, продолжают оставаться за решеткой.
История, которая началась 15 лет назад, 11 октября 2002 года, когда на дороге Брянск-Смоленск неизвестные в черных масках обстреляли машину криминального авторитета Владимира Винокурова и его водителя. Через восемь месяцев, в августе 2003 года, по обвинению в этих убийствах были арестованы двое: местный предприниматель Игорь Рябоконь и безработный Юрий Стаценко, знакомые с Винокуровым. Им также предъявили обвинение в похищении первого вице-президента компании «Лукойл» Сергея Кукуры, который был похищен 12 сентября 2002 года и через две недели освобожден без выкупа.
Смоленские оперативники полагали, что обвиняемые похитили Кукуру, не предупредив Винокурова, который собирался с ними «разобраться», и поэтому был убит из-за «неприязненных отношений». Однако дело о похищении Кукуры развалилось, и в сентябре 2005 года Смоленский областной суд оправдал их по этому эпизоду, но осудил за убийство Винокурова и его водителя. Рябоконь получил 20 лет колонии строгого режима, а Стаценко — 19.
Сестра Рябоконя, Ирина Минина, отмечает: «Мой брат своей вины не признал. Стаценко на допросах подвергался насилию и дал признательные показания, от которых потом отказался. На месте убийства не нашли ни оружия, ни одежды, никаких следов убийц. Осудили их на основании показаний двух засекреченных свидетелей, которые выступали в масках и утверждали, что проезжали мимо и опознали убийц». Ирина уверена, что ее брат не причастен к убийству и в день происшествия находился в Крыму.
В 2012 году, через семь лет после приговора, оба засекреченных свидетеля неожиданно пришли с явкой с повинной, признав, что давали ложные показания о Рябоконя и Стаценко. По их словам, они стали свидетелями за деньги, обещанные адвокатом, представляющим интересы братца убитого Винокурова. Однако допросить адвоката следователи не смогли, так как он погиб в автокатастрофе.
Все эти годы Ирина Минина боролась за правду, подавая заявления в прокуратуру и добиваясь возбуждения дела по вновь открывшимся обстоятельствам. Сложность ситуации заключалась в том, что смоленские прокуроры не желали признавать очевидное. В конце концов, Генпрокуратура под давлением действий Ирины обратилась в Верховный суд, который 31 октября 2016 года принял решение отменить прежний приговор и передать дело на новое рассмотрение в Смоленский областной суд.
Понимание, что дело снова оказалась в тех же руках, от которых исходили прежние негативные решения, вызывает вопросы о справедливом процессе. Судьи, как и прокуроры, остаются теми же, кто ранее поддерживал обвинение. Процесс затягивается, а осужденные продолжают находиться за решеткой.
Как отмечает адвокат Александр Иванов, за пять месяцев допросили лишь ограниченное число свидетелей, и никто из них не подтвердил причастность подсудимых к убийству. В целом, справедливое рассмотрение дела вызывает сомнения, а в судебной системе продолжается своего рода «футбол» между различными инстанциями.
Сложившаяся ситуация порождает опасения о том, что прокуроры могут использовать перерыв в процессе для представления новых свидетелей, которые подтвердят вину осужденных. Ирина Минина с тревогой отмечает, что слухи о подготовленных новых свидетелях из московских СИЗО подтверждают опасения о фальсификации дела.
Ситуация вокруг «смоленского дела» подчеркивает проблемы российской правоохранительной и судебной системы. Если новое разбирательство приведёт к оправданию осужденных, это повлечет за собой не только необходимость компенсаций, но и возможные последствия для тех, кто причастен к фальсификации процесса. «Мне уже надоело слышать о том, что половина осужденных в России — невиновны. Почему мой брат должен сидеть?» — недоумевает Ирина, продолжая борьбу за справедливость.