Спустя более полутора лет после начала российской военной кампании в Сирии становится очевидным, что операция не была продумана и началась спонтанно, без должной подготовки, в расчете на блицкриг. Заявленные президентом России цели операции не достигнуты. Более того, участие нашей страны в сирийской гражданской войне только консолидировало джихадистов в противостоянии с Россией. И самое главное: сирийская кампания существенно повысила для нашей страны опасность войны, надвигающейся из Афганистана и Средней Азии.
НЕДОСТИГНУТЫЕ ЦЕЛИ
Вместо заявленного сохранения территориальной целостности Сирии за время участия России в конфликте произошел раздел страны на курдские, суннитские и шиитские анклавы, а также зону влияния Турции. Согласно договоренностям с Ираном и Турцией, достигнутым в Астане, Россия должна прежде всего способствовать созданию демилитаризованных зон для беженцев. Фактически же речь идет о переселении суннитов к суннитам, алавитов к алавитам и так далее. Это не что иное, как формирование анклавов, направленное на сохранение власти Башара Асада в еще подконтрольной ему части страны. И это, безусловно, конец Сирии как единого государства.
Западная коалиция не против данного плана, но с очень важной поправкой: будущая конфигурация в Сирии не должна расширять сферу влияния Ирана. Сегодня значительные территории в Сирии находятся под контролем западной коалиции и Турции. США и Израиль периодически наносят ракетно-бомбовые удары по объектам армии Асада. С одной стороны, у них есть для этого причины, а с другой — Россия не может этому воспрепятствовать.
Путин, тем не менее, договорился с Эрдоганом о разделе сфер влияния на севере провинции Алеппо. Этот передел открыто обсуждается, и, таким образом, Россия не смогла стать посредником между Асадом и оппозицией. Никакого мира в Сирии нет и не предвидится.
Участие России в сирийской войне часто оправдывают тем, что это якобы полигон для испытания российского оружия. Этот аргумент не выдерживает критики прежде всего с моральной точки зрения, так как подобные «испытания» порождают новых врагов России. Вспоминая опыт 30-летней давности, когда мы «испытывали» и «тренировались» в Афганистане и потерпели поражение, можно предположить, что действия в Сирии могут привести к подобным последствиям.
Когда осенью 2015 года операция только начиналась, Путин утверждал, что в Сирии воюют 5-7 тысяч боевиков из России и СНГ. В конце того же года количество боевиков из России было оцениваемо в 2400. К марту 2016 года министр обороны Шойгу сообщил об уничтожении 2 тысяч российских боевиков, оставляя 400. Но сейчас мы слышим от Путина новые цифры: в Сирии воюют 4 тысячи выходцев из России и 5 тысяч из СНГ. Таким образом, число «наших» боевиков в Сирии выросло.
Вопреки официальным заявлениям в Сирию введены и постоянно увеличиваются российские наземные военные формирования: спецназ, военная полиция, морская пехота. При этом есть реальная опасность прямого столкновения с США, и Россия балансирует на грани большой войны.
Если российская армия покинет Сирию, Асад начнет отступать, и уже закрепившиеся российские военные базы окажутся под угрозой. Интересно, что через полгода после начала сирийской кампании, осознав бессмысленность продолжения операции, Путин заявил о выводе войск. Однако сделать это так и не удалось: джихадисты сразу перешли в наступление и даже отбили Пальмиру. Сегодня Россия продолжает действовать в Сирии просто по инерции, без какой-либо четкой стратегии.
БЛИЖНИЙ ВОСТОК НЕ НАШ
Влияние США в регионе на практике оказалось несоизмеримо больше российского. Именно армия США взяла Мосул, столицу «Исламского государства» в Ираке, и сейчас осаждает Ракку, оплот игиловцев в Сирии. Американцы создали фактически новый военный блок, в который вошли Саудовская Аравия, ОАЭ, Египет, Иордания и Израиль. Этот блок противостоит экспансии Ирана на Ближнем Востоке. В то же время Россия осталась единственным союзником Ирана и пытается заключить союз с Катаром, однако с ограниченным успехом.
На Ближнем Востоке мы оказались в опасном меньшинстве. США могут оказывать своим союзникам военную, экономическую и информационную поддержку, в то время как влияние России ограничивается непосредственным участием в боевых действиях и поставками оружия. У США военные базы разбросаны по всему региону, тогда как Россия имеет только одну точку опоры — морскую базу Тартус и авиабазу Хмеймим, которые зависят от Турции и Ирана.
Таким образом, никакого равного соперничества с Америкой в Сирии не сложилось. Стремясь преодолеть послекрымскую изоляцию и повысить престиж страны на международной арене, Россия достигла обратного эффекта: нашу страну обвиняют в военных преступлениях, и мы оказались в еще большей изоляции.
РОССИИ ВНОВЬ ОБЪЯВИЛИ ДЖИХАД
В последние годы боевики на российском Кавказе не пользовались поддержкой джихадистов с Ближнего Востока. Однако российское вмешательство в сирийскую гражданскую войну изменило ситуацию. Теперь террористы внутри России и СНГ получают гораздо больше ресурсов. Если до начала операции в Сирии поток боевиков шёл в сторону Ближнего Востока, то сейчас он идет в обратном направлении.
Союз с Ираном настроил против России радикальных суннитов. При этом Иран, скорее всего, не будет помогать России в случае обострения ситуации на афганском направлении. Если бы Россия воевала в Сирии только против ИГИЛ, это было бы одной историей. Однако Путин решил поддержать Иран против всех суннитских боевиков, что привело к их консолидации. Кровная месть за участие России в бомбежках мирного населения, особенно в Алеппо, добавляет напряженности.
Важно учитывать, что радикальные салафиты и «Братья-мусульмане» не входят в «Исламское государство» или «Аль-Каиду», но могут разрешить джихад, если какая-то страна атаковала мусульман. Из-за наших действий в Сирии международные террористические группировки вновь объявили России джихад. В результате изоляции на международной арене Россия не может рассчитывать на поддержку при угрозе нападения на страны-члены ОДКБ из Афганистана.