Загадывать на будущее – дело неблагодарное, особенно когда речь идет о конкретных людях и институтах. Как говорят, загад не бывает богат. Тем не менее, каждый отрезок времени нашей жизни, начиная с нынешнего момента, напоминает кусок ткани, в котором не слишком длинный отрезок, простирающийся в будущее, отражает структуру и свойства прошлого, действующие институты, а вместе с ними проблемы, перспективы и угрозы, вытекающие из этого контекста. Понимание сложившихся качественных трендов и возможных сценариев развития помогает в разговоре о будущем.
С 2013 годом я вижу стабильный процесс с малым количеством неожиданностей: рост ВВП составит от 3,5% до 4%, инфляция – 5–7%. Цены на нефть останутся на текущем уровне, что обеспечит сбалансированный бюджет и накопление резервных фондов в 7% и более. Не ожидаю значительных событий на рынках и в политической жизни. Предпочел бы иное, но, увы, обстоятельства подсказывают, что события будут развиваться не так, как хотелось бы, хотя бы в общем благоприятном направлении для страны.
Одной из важнейших проблем, стоящих перед развитием страны, является улучшение делового климата, что обеспечит заметное увеличение доверия бизнеса к власти и общества к бизнесу и власти. Это создаст реальную основу для ускорения экономического роста, поскольку возросшая активность предпринимательства, пополняемая новыми участниками, будет поддержана более свободной деятельностью всего общества. В своем послании Президент Путин озвучил задачу – увеличить темп роста до 5–6% в год. Чувствую, что эти цифры могут восприниматься как вызов, так как многократно заявлял, что в текущих условиях более 4% достичь не удастся.
Учитывая, что повышение производительности без серьезных институциональных изменений проблематично, и что прирост трудовых ресурсов на 2,2% в 2003–2008 гг. изменится на их убыль на 1% в год на длительный срок, осознаю, что ожидания В.Путина не совпадают с реальностью. Я бы хотел разделить эти надежды, но не могу. Понимаю, что необходима сильная программа развития экономики, но не вижу адекватных мер, способных придать ей силу. Требуются доступные и долгосрочные инвестиции, о чем также упоминает Путин, тем самым указывая на необходимость содействия со стороны ЦБ и Минфина.
В этой связи меня охватывает страх: известно, куда ведет путь, вымощенный благими намерениями. Президент намекает на опыт западных финансовых институтов, которые подают пример. Мы всегда следовали этому примеру, но, возможно, пора от него отказаться. Вспоминаю политику Алана Гринспена, которая привела к снижению учетной ставки с 6 до 1% и, в конечном итоге, к экономическому кризису 2008 года. Мировая экономика с тех пор не может выйти из этого состояния и не скоро справится с последствиями.
Россия, в отличие от многих развитых и развивающихся стран, обладает возможностями для успешного развития, так как мы находимся в переходном состоянии, не исчерпав возможности роста, присущие переходу к рыночной экономике. Но, к сожалению, мы этими возможностями не воспользовались. Более того, нередко глушили их, надеясь на рост цен на нефть и газ, а не на инициативу и энергию отечественного бизнеса. Рыночная экономика у нас развивалась скорее не «благодаря», а «вопреки». Путин сам призывает отказаться от презумпции виновности бизнеса и обвинительного уклона в правоохранительной практике.
Изменить ситуацию и предоставить бизнесу защиту его прав гораздо сложнее, чем нападать на него, располагая мощной системой правосудия. Для этого необходима не просто смена настроений, но коренная перестройка правовой системы, включая правоохранительные структуры. Также потребуются значительные изменения в политической системе, которые должны происходить постепенно и на основе согласия сторон – правящей элиты и оппозиции. Однако важно, чтобы оппозиция не была лишь синонимом «системной», представленной Г. Зюгановым и В. Жириновским, а включала тех, кто вышел на улицы после выборов 4 марта 2012 года.
Власть стремится изолировать и маргинализировать реальную оппозицию, что, похоже, подтверждает её намерение одержать абсолютную победу. Оппозиция же, используя лозунги «Долой подлецов!», проявляет неготовность к серьезной политической работе. Я надеюсь, что серьезные изменения начнутся в 2013 году, и за это выпью.
Дуглас Норт, Дж. Уоллис и Б. Вайнгаст в своей книге «Насилие и социальные порядки» описывают процесс перехода от порядков с «закрытым доступом» к порядкам с «открытым доступом» как последовательное достижение изменений через ряд соглашений, заменяющих конкретные решения правилами, позволяющими избежать насилия и использовать право. Примеры Англии и Франции показывают, как подобные процессы за 100 лет привели к демократии.
