Недавно мне задали вопрос: почему Алексей Кудрин заговорил о повышении налогов? Мой ответ прост: вероятно, он не смог убедить Путина сократить государственные расходы. Известно, что федеральный бюджет сейчас сводится с дефицитом, несмотря на высокие цены на нефть. Нам снова, как и до кризиса, нужно увеличивать стабилизационные фонды, иначе инфляция может вырасти до 12% в год, и это при низких темпах. К сожалению, многие статьи госрасходов увеличились, как лишний вес у человека, от которого трудно избавиться. Только в условиях кризиса, подобно блокаде Ленинграда, можно добиться существенных изменений.
Наилучший вариант — иметь низкие налоги, так как это способствует более быстрому развитию экономики. В нашей стране налоги не так высоки, если измерять их в процентах к ВВП: около 36–39%, в то время как в большинстве европейских стран этот показатель составляет около 50%. Сравнительно с США, у нас примерно одинаковый уровень, при этом важная часть налоговых поступлений поступает от налога на добычу полезных ископаемых (НДПИ) и экспортных пошлин на нефть.
Многие граждане могут не ощущать этого напрямую: другие налоги «вплетены» в цены товаров. Наиболее ощутимы налоги, взимаемые с зарплаты — подоходный налог составляет 13%. Однако в пенсионном фонде наблюдается дефицит, предприниматели должны платить единый социальный налог (ЕСН), который с нового года составит 34% от фонда зарплаты — на 8% больше, чем в 2010 году. При этом средств по-прежнему не хватает. Поскольку предприниматели платят этот налог, у них остается меньше средств для инвестиций.
Следует помнить, что до 2004 года ЕСН составлял 35,7%, и именно из него делались отчисления в пенсионный фонд и на соцстрах. Тогда также наблюдался дефицит, и когда ЕСН сократили, чтобы стимулировать бизнес к инвестициям и росту, в пенсионном фонде образовалась растущая дыра. Пришлось снова повышать ЕСН. Также надо учитывать, что многие категории работников имеют пенсионный возраст 50 или даже 45 лет, и среди 69 миллионов работников 22 миллиона — самозанятые, за которых в социальные фонды никто не платит.
Когда придет время платить пенсии или лечить людей, их не оставишь на произвол судьбы. И даже после повышения налога, против которого все выступают, поступлений все равно недостаточно. Доплачивать придется из бюджета. Но откуда взять деньги? Из нефтяных доходов. А что будет, если цена на нефть упадет? Перестанем ли мы получать медицинскую помощь? Возможно, стоит заранее подумать о создании умной системы, которая обеспечила бы баланс прав и обязательств всех граждан, предприятий и государства. На данный момент такой системы нет, и можно ожидать множество неприятных сюрпризов. Именно это и тревожит Кудрина, что, в свою очередь, приводит к мысли о повышении налогов.
Хотелось бы, чтобы налоги были как можно ниже, не более 30–32% ВВП, но при этом люди должны сами осуществлять взносы в пенсионные фонды. Взносы, в отличие от налогов, идут на личные счета. Мы должны сами приобретать полисы медицинского страхования, чтобы на протяжении всей жизни получать качественную медицинскую помощь. Пытался объяснить все максимально просто, но, видимо, в итоге получилось сложно.
По многолетнему опыту разных стран, за 40–45 лет трудового стажа человек вносит от одной трети до половины минимальной суммы, необходимой для обеспечения жизни в течение 20 лет после выхода на пенсию. Работодатели добавляют еще до 100%. При этом откладываемые деньги инвестируются пенсионными фондами и управляющими компаниями в проекты с минимальными рисками. Граждане также могут добровольно откладывать средства на старость.
Так обеспечивается безбедная жизнь в пожилом возрасте, решаются проблемы пенсионного фонда и формируется запас «длинных денег», необходимых для масштабных проектов. Взносы в пенсионный фонд — это не налог, а средства для вашего персонального счета. То же относится и к расходам на полис медицинского страхования. Однако, если поднять вопрос о взносах из нашей зарплаты, многие воспримут это как повышение налогов и ущемление своих заработков.
В этом есть доля правды, ведь зарплата, особенно в бюджетной сфере, не учитывает тех расходов, о которых идет речь. Она рассчитана только на текущие расходы – питание, одежду, квартплату. Все капитальные затраты традиционно ложатся на государство. Но сейчас ситуация изменилась, и необходимо взглянуть на человека как на гражданина, обладающего широкими правами и большей ответственностью. Как на инвестора.
Подумайте, скажете вы, пусть платят больше. Именно к этому я и веду. Нужно увеличить зарплату в бюджетном секторе, финансируемом государством. Частный сектор подтянется, потому что рынок труда един. Предприниматели будут тратить больше, но у них появятся дополнительные мотивы для повышения производительности. Следует сделать так, чтобы покрыть все расходы и создать небольшой запас, чтобы люди восприняли изменения. Это поможет сократить неравенство.
Но где взять деньги? Это всегда остается главной загадкой. В данном случае речь идет о перераспределении денежных потоков: меньше – через государство, больше – через экономических агентов. О развитии рыночных, денежных отношений. Я — последовательный либерал и монетарист, за что не пользуюсь признанием народа. Но считаю возможным постепенно увеличить денежную массу, не исключая временное увеличение инфляции. Однако это создаст гармоничную, сбалансированную систему институтов, способных решить множество экономических и социальных проблем.