В прошлом обсуждении мы рассмотрели первые шаги создания современной судебной системы в начале 90-х годов, её концепцию, утверждённую парламентом в октябре 1991 года, а также неудачи, наблюдавшиеся до конца 90-х. После начинаний Дмитрия Козака и первого десятилетия XXI века можно утверждать, что ныне существующая судебная система напоминает советскую, будучи неотъемлемой частью вертикали власти.
Почему так? Разве не настало время создать судебную систему, соответствующую требованиям рыночной экономики и политической конкуренции? Может, стоит пройтись по уже пройденному пути, чтобы избежать повторения ошибок?
Судебная реформа, одна из важнейших инициатив Александра II, была начата 20 ноября 1864 года с изданием «Судебных Уставов». Эти уставы, разработанные лучшими юристами страны, стали основой для нового суда: бессословного, гласного, состязательного, с адвокатурой и выборностью мирового суда. Судебная реформа 1864 года считается одной из самых удачных из александровских реформ.
Возвращаясь к нашему времени, можно задаться вопросом: если отмена крепостного права была запоздалой, не была ли судебная реформа своего времени наиболее прогрессивной? Действительно, 90% населения страны составляли крестьяне, которые жили по обычаям общины, а община – это вечевой институт IX века. Авторы книги «История России: конец или новое начало?» отмечают «прыжок через тысячелетие». Современность была доступна лишь узкой прослойке высшего сословия, в то время как для низшего сословия это был прорыв на новое качество жизни.
Я поддерживаю необходимость этих изменений, поскольку они были важны для вывода страны из отсталости и привлечения народа к цивилизованной жизни. Однако нельзя игнорировать трудности и противоречия, возникшие в процессе. Напомню пример из нашей истории: революционер Вера Засулич стреляла в генерала Трепова за жестокое обращение с арестованным студентом. Суд, находясь под влиянием революционной интеллигенции, оправдал её. Один из самых уважаемых юристов того времени, Плевако, заявил, что это было неправильное решение, не соответствующее закону. Нам нужно привыкнуть к закону, хотя дискуссии на эту тему вскрыли другую сторону медали.
На долгие годы суд оказывался подчинён власть, которая не имела истинного разделения или его формальные границы. В результате суд не имел независимости, что является основным условием правосудия. В нынешнее время уважаемые коллеги-юристы просят: «не говорите ‘верховенство закона’, говорите ‘верховенство права'». Законы у нас принимаются слишком легко и становятся инструментом централизованной власти.
Вместо тысячелетнего невежества у нас теперь есть определённый опыт, который, я уверен, будет полезен для предстоящей судебной реформы.