Эта тема давно привлекает внимание, особенно учитывая, что в последнее время в России и во многих развитых странах широко распространены мнения о упадке и снижающемся уровне развития. Эти настроения имеют под собой основание.
Возвращаясь к 90-м годам, можно отметить, что тогда Россия, казалось, окончательно расправилась с идеологией и практикой коммунизма и присоединилась к сообществу развитых рыночных демократических стран. Несмотря на предстоящие испытания трансформации экономики и общества, у нас была надежда, что, как и в случае с развитыми западными странами, мы также сможем преодолеть трудности. После II Мировой войны западные общества смогли восстановиться и накануне перемен в России выглядели как образцы благосостояния, демократии и высоких технологий.
Однако вновь возникли ожидания, которые стали претерпевать изменения. Россия не смогла присоединиться к тому миру благоденствия, который представляли собой западные страны. Их отношение к России нередко напоминало позицию победителя в «холодной войне». Несмотря на это, новая Россия не чувствовала себя проигравшей; скорее, она одержала победу над своими внутренними вызовами. Такие победы особенно ценны. С другой стороны, страна утратила статус сверхдержавы и великой империи. Группы, представлявшие традиции великой России, испытывали чувство ущемленности и стремились к реваншу, что стало особенно актуально на фоне падения цен на нефть и последующего экономического отставания.
Идея прогресса, которая когда-то ассоциировалась с Советским Союзом, стала восприниматься как устаревшая. Более того, сама концепция прогресса, основанная на идеях Просвещения, начала терять свою силу. Мы наблюдали за ростом различных цивилизаций, и теперь европейская перестала быть самой динамичной. Может ли Китай обойти Запад? В изменяющихся условиях всё чаще обсуждают, что Запад, демонстрируя более низкие темпы роста, становится менее привлекательным как в экономическом, так и в демографическом плане.
Россия должна искать свои пути, опираться на высокую роль государства, восстанавливая величие русского государства, но не за счёт расширения сферы влияния. Западу не нравится наша политика, а нам – их санкции и другие меры давления на страну, проявляющую свой характер. Будем налаживать связи с Китаем и Индией, которые также стремятся к самостоятельности. Однако какова роль прогресса в этом контексте, особенно когда сама идея о нём вызывает сомнения?
Дело в том, что прогресс, как концепция, порожденная Просвещением, остаётся важной силой развития. Это не просто рост, как в Китае, который полагается на дешёвую рабочую силу и заимствование технологий, а именно развитие. Это подразумевает постоянное внимание к институтам, их обновлению для создания условий, способствующих инновациям, ответственности и доверию, что, в свою очередь, повышает производительность.
Даже когда новые поступления дешёвых природных ресурсов перестают поступать на рынок, формирование эффективной рыночной экономики остаётся непростым процессом. Мы ещё далеки от его завершения. В этом процессе прогресс, который обозначает новые институты и технологии, представляет собой основную задачу, которую нам предстоит решать в будущем.
До встречи.