Всем привет! Пишет maglov2. Илья Яшин арестован после митинга на Триумфальной 31 декабря. Через адвоката он передал рукописный текст о том, что произошло, и попросил опубликовать его. Яшин передает всем привет:
На площади. Выступая на Триумфальной площади 31 декабря, я допустил оговорку. Вместо фразы «Конституция важнее оливье» сказал в микрофон «Конституция важнее свободы». Однако оговорка оказалась пророческой: защита Конституции и правда стоила Б.Немцову, К.Косякину и мне личной свободы.
Впрочем, начинался очередной митинг в защиту свободы собраний вполне мирно. Милиция и внутренние войска, конечно, по традиции огородили всю площадь и выстроили массированные оцепления. Но народу с учетом праздника собралось довольно много. Помимо привычных плакатов, на этот раз люди развернули немало лозунгов в поддержку Ходорковского, который днем ранее получил 14 лет тюрьмы.
На трибуне стояли правозащитники Л.Алексеева и Л.Пономарев, политики Б.Немцов и В.Рыжков, общественные деятели Е.Чирикова и К.Гордон. Среди них было немало уважаемых людей, в том числе Н.Фатеева и С.Юрский.
К концу митинга прошел шорох, что на углу площади ОМОН задерживает людей. Вместе с Немцовым и Рыклиным мы собрали небольшую группу активистов и направились в сторону Тверской. Уже перед подземным переходом на нашем пути встала колонна «космонавтов» в камуфляжной форме. Сзади тоже стали подпирать менты. Из образовавшейся давки омоновцы начали выхватывать людей. Меня схватили первым. Вырвали из толпы, заломили запястья и отволокли в автозак.
Чуть позже задержали Немцова и еще несколько десятков защитников Конституции. В нашем автозаке – 7 человек. Всех заставили выложить из карманов вещи и тщательно обыскали. Алексей Свидерский из «Солидарности» попросил сотрудников представиться, за что был немедленно избит двумя жлобами в милицейской форме. Спустя час нас, наконец, доставили в ОВД «Басманное».
В отделении всего в ОВД доставили 24 человека. Многих я знал: актив «Солидарности», парни из «Левого фронта», несколько нацболов. В отделении прибыли почти все участковые, которые быстро оформили на задержанных протоколы за переход дороги в неположенном месте. Эта статья предусматривает лишь устное предупреждение, однако, оформив протоколы, сотрудники отправили всех нас в клетку.
Через полчаса на пороге появился участковый Дима, оформлявший меня. «Яшин, пойдем, – сказал он. – Ты какой-то блатной что ли? Приказали писать тебе „сопротивление“…» Дима оказался откровенным парнем и рассказал, что начальству спустили на меня заказ – закрывать по ст. 19.3 на 48 часов до суда. Но Дима пообещал, что «лажу лепить» не будет. Если, мол, не склеится, то сходит к начальству, и меня отпустят.
Не склеивалось мое дело с самого начала. Приехавшие в ОВД двое сержантов заявили участковому, что они меня не задерживали, а только доставили в отделение, при этом я вел себя «интеллигентно». Участковый похмурил брови, взял с сержантов рапорты «о доставлении» и отпустил по домам. «Пойдем к начальнику, – говорит. – Сейчас отмазывать тебя буду. Раз нет сотрудников, которые тебя задерживали, то кому ты, на хрен, сопротивлялся?». Участковый зашел в кабинет начальника ОВД. Через минуту из-за двери начал греметь начальственный бас: «Да мне насрать! Ты знаешь, кто мне звонил?! Выполняй!».
Выйдя из кабинета, Дима вздохнул. «Две новости, – говорит. – Хорошая и плохая. Первая: мне за тебя дадут четыре выходных. Вторая: тебе придется посидеть». Поехавших было домой сержантов вызвали обратно. Под диктовку участкового, не стесняясь даже моего присутствия, сотрудники написали новые рапорты: «…оказывал активное сопротивление… отталкивал сотрудников милиции в грудь… препятствовал задержанию Немцова». «Дима, – возмутился я. – Ну что вы лепите? Меня задержали раньше Немцова! Как я мог препятствовать его задержанию?!»
«Подожди, – скривился участковый. – Потом все объясню. Я что могу сделать? На тебя конкретный заказ пришел». «Твою мать, ты официант что ли, чтобы заказы выполнять?! И сержантов-лжесвидетелей под уголовку подводишь!» Участковый в очередной раз вздохнул и щелчком пальцев показал, как с его погона собьют звездочки. Минут через 20 меня доставили в камеру. Участковый Дима попросил «не держать зла», сказал в телефонную трубку «уже лечу, Светик» и поехал встречать Новый год. До полуночи оставалось совсем немного.
В клетке. Менты относятся довольно почтительно. Уважительно называют «политическим», интересуются, почему мы протестуем. Зашедший в камеру майор принес мне чай и рассказал, что из-за меня в ОВД «Басманное» не будут доставлять «пьянь и чурок», которые «буянят на Новый год»: «Начальство приказало, чтобы ты был один».
Под утро, правда, привезли пьяного ФСБшника, который в таком состоянии сел за руль, да еще и сломал челюсть какому-то прохожему. Серега (так он представился) доказывал мне, что мог бы легко положить этих трех ментов, но «просто не стал». Через полчаса за Серегой приехал какой-то человек с ксивой, сотрудники выписали ему штраф на 500 р. за мелкое хулиганство. ФСБшник оставил мне на прощанье сигарет. Сказал, что пригодятся…