Секрет их литературы прост и трудноповторим. Они первыми в русской литературе сумели видеть сегодняшний день сквозь будущее и будущее сквозь сегодняшний день. Они никогда не писали фантастику – их творчество было о настоящем в предлагаемых обстоятельствах, которые служили проверкой на излом, качеством, пригодностью к будущему.
В контексте этих обстоятельств настоящее обретало неожиданное и многозначное выражение. Их стиль был блестящим: чистым, смачным, завораживающим, легким и ироничным. Это была резьба по хрусталю. В русском рейтинге цитирования Стругацкие уже полвека занимают второе место – после Ильфа и Петрова, перед Булгаковым и Грибоедовым.
В далёкие советские годы предметом зависти маститых коллег становилась мировая востребованность – Стругацкие были самыми переводимыми и издаваемыми среди советских писателей. Сегодня мы понимаем, каким удивительным подарком судьбы была возможность посетить семинар молодых фантастов Бориса Стругацкого, насколько значимой была его рекомендация в Союз писателей, как нереально просто было пить кофе на его кухне и воспринимать ироничные, чеканные мысли хозяина.
Будучи студентами, мы общались, цитируя Стругацких – любимых и официально малопризнанных, которые уже стали классиками, но еще не были поняты как таковые. Читательская любовь к ним была свободной от внутреннего чинопочитания и оглядки на авторитеты. Их мудрость и провидение воспринимались легко и естественно, как внешняя легкость гения.
Прошло пятьдесят лет, и после всех бурь и переворотов в жизни и литературе Стругацкие остались самыми читаемыми, издаваемыми и живыми из всей плеяды блестящих литературных современников той звёздной эпохи. Их фразы продолжают звучать: «Как лист увядший падает на душу…»
