Всю свою сознательную жизнь я задаюсь вопросом: кто эти люди, которые открыто встают на сторону бесспорного Зла, такого, например, как похищение собаки-поводыря у незрячей девушки? Раньше мне казалось, что если человек добр, он должен быть добрым во всем. Как заметил Андрей Макаревич, говоря о милосердии: «Делить его на милосердие к людям и ко всем прочим — это значит его не иметь. Потому что или милосердие есть, или его нет…» Однако, как показали московские зоозащитники, это не всегда так.
Первый тревожный звоночек этого когнитивного диссонанса проявился во время борьбы с «коробочниками». Самозванные зоозащитники в тот момент записали всех, кто просил милостыню с животными, в живодёры, не вникая в причины их бедственного положения. Вместо того чтобы помочь этим несчастным, зоозащитники в костюмах от Армани, устраивая показательные выступления перед телевизионными камерами, злобно набрасывались на нищих, инвалидов и пожилых людей, используя правоохранительные органы для преследования этих беспомощных людей.
В то время как данные «защитники животных» с гордостью кичились своей «европейскостью», они полностью игнорировали практический опыт других стран, где волонтеры помогают бездомным людям и их питомцам. Например, в США существует уникальный проект, который обеспечивает помощь и уход за животными, живущими со своими бездомными хозяевами. «Мы обеспечиваем прививки, базовый уход и питание», — сообщают волонтеры.
Тем временем российские зоозащитники продолжают практиковать методы, схожие с фашистскими, обобщая и демонизируя людей, которые не соответствуют их представлениям о доброте. Об этом писал Б. Стругацкий, подчеркивая, что «очень важный признак фашизма — ложь». Эта тенденция достигла своего пика в атаке «озверевших зоозащитников» на незрячую певицу Юлию Дьякову, которую они уничижительно называли «слепошарой мразью» в социальных сетях.
Однако на этот раз ситуация изменилась: Следственный Комитет вмешался и начал расследование инцидента с кражей собаки-поводыря Викторией Павленко, передав материалы дела в Гагаринский районный суд Москвы. Заседание назначено на 12 ноября 2015 года. Ни митинги сторонников Павленко, ни угроза атаки не помогли; женщина даже рассказала о том, как её пытались запугать в суде.
Меня также волнует вопрос: почему сторонники Павленко проявляют такую активность, защищая её, и при этом почти не замечают злодеяний, совершаемых догхантерами? Интересно, что под петицией в защиту Павленко уже более 12 000 подписей, а за Антидогхантерский законопроект не подано даже тысячи голосов. В чате с активистами зоозащиты один из них откровенно признался, что не хочет конфликтовать с догхантерскими группировками, опасаясь за свою безопасность.
Таким образом, защитники Павленко как бы намекают, что им проще и удобнее нападать на беззащитных, чем выступать против организации, которая может представлять угрозу. Как отметил представитель Следственного Комитета Владимир Маркин, «обижать человека с ограниченными возможностями — последнее дело». Не стоит удивляться, что преступное сообщество догхантеров продолжает свои подлые дела, смеясь над «зоозащитным сообществом», которое боится даже подписать Антидогхантерский законопроект.
P.S. Можно предположить, что активность сторонников Павленко связана не только с её защитой, но и с их собственными интересами в конкурентной борьбе интернет-благотворителей. P.P.S. На митингах «защитников» не было ни одного плаката против догхантеров или законопроекта, принятого в Хабаровском крае.