Сегодня, 1 апреля, трудно поверить, что именно наш город так опозорился на весь крещеный мир. Митинг прошел по той же схеме, что и февральское мероприятие в поддержку Путина. Однако на этот раз администрация края открыто участвовала в организации подвозки людей из районов. Более 50 автобусов доставили участников, среди которых были школьные автобусы из Кущевского, Калининского и Староминского районов — в этом вполне заметна роль краевого департамента образования. А, например, из Горячего Ключа прибыли рейсовые автобусы, снятые с городских маршрутов.
За мной стали следить казачки, как в форме, так и без. Они старались помешать съемке: несколько раз пытались вырвать у меня телефон, в результате чего мне пришлось обратиться к полицейским. К сожалению, полицейских было немного, а у тех, кто был на месте, не нашлось бумаги для моего заявления о попытке грабежа.
Тем не менее, я успел пообщаться с людьми и выяснить, что половина из них не понимает, зачем их собрали в Чистяковскую рощу. Студентов политехнического университета, к примеру, просто сняли с занятий и раздали заранее подготовленные плакаты. В 11 часов стартовал концерт, во время которого продолжали прибывать новые автобусы. В это же время казаки разорвали плакаты с высказываниями Иисуса Христа, которые держали участники одиночных пикетов у входа в парк (съемки Евгения Титова).
Ровно в 12 замглавы администрации края и главный кубанский казак Николай Долуда открыл митинг речью, задавшей тон всем остальным выступлениям. Этот тон был полон злобы и агрессии. К этому времени на площадке среди ясеней и черных орехов собралось примерно 2 тысячи человек (съемки Юрия Власова). Суть речей сводилась к тому, что существует некий враг, стоящий за «белыми ленточками», Pussy Riot, геями и другими «врагами православного общества». Этого врага необходимо победить общими усилиями.
Когда Ирина Кузнецова, председатель общественной благотворительной организации сирот, инвалидов и многодетных семей «Благо», начала декламировать: «если охотники поплясать не боятся Бога, то пусть их остановит страх перед тюрьмой или психбольницей строгого содержания», мне стало действительно страшно. Если такие женщины защищают сирот и инвалидов, то что же нас ждет в будущем? Большинство людей, которых согнали на митинг, не слышали слова Кузнецовой и не испытывали страха — они спокойно жевали бесплатную кашу, запивая её чаем, и думали только о том, как бы поскорее уехать домой.
Перед посадкой в автобус всех заново переписывали. Я снимал происходящее на мобильный телефон, поэтому качество записи оставляло желать лучшего. Особенно интересным был разговор с атаманом Новороссийского казачьего общества, который пообещал, что девочек оправдает наш самый гуманный суд, а затем продемонстрировал большой нательный крест.
Почему этот позорный митинг проходил именно в Краснодаре, при открытой поддержке администрации края и явной растрате бюджетных средств? Чем московские Pussy Riot страшны лично Ткачеву, без ведома которого не проходит ни одно публичное мероприятие? Я нашел, как минимум, три ответа на этот вопрос: желание «прогнуться» перед человеком, которого лично обидели Pussy Riot; желание объединить всех противников власти в едином образе людей в масках; и, наконец, это отличная проверка лояльности финансируемых из бюджета общественных организаций и казачества. Все это необходимо Ткачеву для самоутверждения после переназначения на губернаторство. Ради этого он готов выводить на митинги даже детей, хотя еще недавно обещал «давать за это по башке». Фото Е. Синеок, Юга.ру.
