Фронтовой бомбардировщик Су-24М, под командованием подполковника Олега Пешкова и штурмана капитана Константина Мурахтина, был сбит турецким истребителем F-16 Fighting Falcon 24 ноября во время выполнения боевого задания. Пара Су-24М наносила удары по позициям вооруженной сирийской оппозиции вблизи турецкой границы, в районе компактного проживания сирийских туркмен в провинции Латакия. Российские летчики катапультировались в горно-лесистой местности, однако Пешков был убит, очевидно, расстрелян туркменами в момент приземления. Мурахтина удалось спасти в ходе поисково-спасательной операции.
Сирийские туркмены, о которых в России до этого мало кто слышал, являются потомками туркмен-огузов, переселившихся на Ближний Восток в XI веке. Они используют современный турецкий алфавит и говорят на языке, близком к турецкому. Для турецкой военной элиты сирийские туркоманы представляют собой своих, которых необходимо защитить от внешних угроз, включая удары российских ВКС.
Туркменское ополчение, известное как Сирийские туркменские бригады, подчиняется Ассамблее сирийского туркменского народа, созданной в 2012 году. В ходе гражданской войны туркмены, при поддержке Турции, сумели очистить северную часть провинции Латакия от режима Башара Асада. С началом российской воздушной операции регулярные войска Асада, а также боевики «Хезболлы» начали наступление в северной Латакии, пытаясь разгромить туркменское ополчение.
Мурахтин заявил журналистам на российской авиабазе «Хмеймим», что его самолет не мог случайно пересечь границу с Турцией. «Мы часто выполняли боевые полеты в этом районе. Я знаю каждую высоту», — подчеркнул он. По его словам, удары по туркменам идут без перерывов.
Российские власти объясняют сбитие Су-24М тем, что турецкие власти, включая президента Эрдогана, якобы связаны с нелегальной торговлей нефтью. При этом в туркменских горах отсутствуют месторождения нефти, а покупают незаконное топливо в основном курды и режим Асада. Согласно информированным источникам в Анкаре, Эрдоган настаивал на создании буферной зоны в Северной Сирии, однако Генштаб Турции отказался от этой идеи.
На фоне активных действий сил Асада и российской авиации туркменское ополчение, хотя и удерживает позиции, теряет важные территории. Если фронт рухнет, правительственные войска смогут выйти на прямую дорогу к столице провинции Идлиб, что приведет к массовому бегству местного туркменского населения в Турцию.
Такое развитие ситуации, безусловно, неприемлемо для правительства Эрдогана и турецкого общества. Турецкие военные, столкнувшись с проблемой защиты «братьев-туркмен», решили сбить Су-24М, воспользовавшись поводом о пересечении воздушной границы. Турецкая сторона заранее предупреждала о возможных последствиях через дипломатические каналы.
20 ноября российский посол в Анкаре был вызван в Министерство иностранных дел Турции, где ему потребовали прекратить бомбардировки туркменских позиций. Президент Путин и министр иностранных дел Сергей Лавров утверждают, что в Северной Латакии сконцентрированы боевики из России и ВКС вправе наносить «превентивные удары». Однако фактических доказательств присутствия российских террористов в регионе представлено не было.
Ситуация накаляется: дипломатические контакты с Анкарой сворачиваются, а Путин предупреждает граждан о возможных опасностях в Турции. В ответ на обострение ситуации Россия развернула новейшие ЗРК С-400 и усилила свои военно-воздушные силы в регионе. Это включает размещение крейсера «Москва», способного уничтожать любые воздушные цели.
Такой рост напряженности ставит Россию в предвоенное положение. Обе стороны продолжают подчеркивать, что не стремятся к эскалации конфликта, но взаимные угрозы и действия на местах могут привести к непредсказуемым последствиям.
Силы Турции и России располагают мощными военными ресурсами, и в случае масштабного регионального конфликта обе страны могут понести серьезные потери. Удар по Су-24М продемонстрировал возможности турецких военных, и дальнейшие действия обеих сторон остаются неясными. Конфликт на границе Сирии становится все более сложным и насыщенным, и необходимость в диалоге и дипломатических решениях становится настоятельной.