Без лишних проволочек, судья Тверского суда Андреев В.В. выгнал из зала суда всех сочувствующих и журналистов. Его рассердила нервная улыбка одной из слушательниц и шум в зале, возникший в ответ на прерывание речей адвоката и подсудимого. Во время последнего слова Ильи Фарбера судья с насмешкой сказал: «Не надо нам тут содержание кассационной жалобы рассказывать». Зал заслышал, и, разумеется, прозвучала команда: «Выходим все. Я объявляю процесс закрытым». Таким образом, на самом начале последнего слова подсудимого, заседание было прервано. Всю компанию — маму, сына Петра, однокурсницу Ильи Фарбера по ГИТИСу Юлию, друзей Петра и представителей нескольких СМИ, включая Русь Сидящую — выгнали в коридор.
Мы знали, как быстро работает федеральный судья Андреев, о чем говорило назначение на сегодня окончания прений, последнее слово подсудимого и оглашение приговора. Это предвещало, что наше напряжённое ожидание не будет долгим. Иллюзий о беспристрастности процесса у нас не осталось. После запрошенных прокурором Павлом Верещагиным 9 лет и 4 миллионов рублей штрафа, мы лишь надеялись, чтобы судья не вынес решение о 15 годах заключения. Однако приговор в 8 лет строгого режима и 3 миллиона 200 тысяч рублей штрафа оказался поразительным.
На улице, под начавшимся дождем, прокурор, ставший «фантазером» после фразы «тридцать хрустов», давал интервью. На вопросы мамы Ильи Фарбера он отказался отвечать, решительно произнеся: «Вы не журналист, отойдите». В электричке, возвращаясь в Москву, кто-то уснул (все встали очень рано), кто-то писал материал о процессе, а кто-то обсуждал произвол российских судов. Фарберы намерены обжаловать приговор, который кажется нелегитимным. Уверена, что бороться они должны не одни. Никто из нас не желает увидеть глаза 18-летнего мальчика, в которых вместо романтики юности отразились страдания и боль за отца.
