Попадая в пробку в 12 дня, понимаешь, что Москва никогда не работает. Попадая в пробку в 12 ночи, осознаешь, что Москва не отдыхает. Невольно возникает вопрос: куда едут круглые сутки эти почти четыре миллиона машин и куда спешат двенадцать миллионов людей, населяющих этот загадочный город? Вроде бы они не производят ничего общественно полезного!
Раньше можно было найти хоть что-то, изготовленное руками москвичей: автомобили, часы, шины и т. д. Сегодня заводы распроданы, а их территории заняли склады и развлекательные заведения. Конечно, у большинства москвичей есть какое-то занятие: они что-то продают, покупают, едят, чем-то управляют, захватывают околомосковские территории, жалуются на экологию, ухудшая её всеми доступными способами, и бесконечно говорят по телефону.
Весь город напоминает одну большую стройку. Бетонные коробки вырастают, как грибы после дождя, а объявления на них манят: «скидки», «подарки», «бонусы», — только бери. Но если строят, значит берут! Люди срываются с насиженных мест, оставляют всё позади и едут в столицу в поисках красивой жизни, которую с утра до вечера демонстрирует зацикленная на самой себе медиаимперия, обитающая исключительно здесь.
Москва не понимает, что такое демографический кризис, ей неведомо убывание населения и вымирание целых регионов. У неё другие проблемы — как бы вырубить оставшиеся деревья и возвести на их месте новые бетонные коробки, чтобы за большие деньги вселить туда ещё двенадцать миллионов людей, вчера ненавидевших москвичей, но мечтающих завтра стать ими.
Стать, чтобы однажды провести двенадцать часов в пробке и наконец понять, что Москва — это просто огромный желудок, переваривающий людские и финансовые ресурсы страны. Пока этот город ещё способен производить «понты» и имитировать какую-то деятельность, но однажды он лопнет с оглушительным треском, проколотый неизбежным нефтяным кризисом или падением цен на газ. И потекут обратно на окраины людские потоки, разнося по стране трудно переносимый московский выхлоп.