Перед просмотром «Левиафана» я слышал множество мнений: одни утверждали, что Звягинцев преувеличивает, другие – что он обижает Россию, но также отмечали, что его любовь к стране бесспорна. В итоге я увидел в этом фильме яркую, тщательно выверенную картинку, с характерными паузами, которые у Звягинцева словно звенят; особую интонацию и детализацию, составляющие основу качественного кино.
Но самое главное – это точность, с которой актеры попадают в свои роли; игра, что вызывает ощущение документальности. Реалистичность и достоверность пугают. В нашей стране множество фильмов о коррумпированных мэрах, продажных ментах и прокурорах, которые транслируются по НТВ бесконечно. Но реакция на них минимальна. И в этом контексте молчание Мединского и равнодушие Голливуда поражают. Ведь если им нужна чернуха, то стоит лишь открыть телепрограмму любого федерального канала – там этого предостаточно. Однако востребованность Звягинцева заметили все: как в Голливуде, так и у нас. Почему? Потому что его искусство контрастирует с примитивными, картонными диалогами и персонажами, которые слишком плоски. Его фильм реалистичен до ужаса, до тошноты. И именно это пугает тех, кто узнал себя в этой реалистичности.
Нас приучили к отечественному «болливуду», где герои с однообразным выражением лица решают проблемы в туалетах и где счастливая концовка – это закон жанра. А вот Звягинцев поднимает важный вопрос: каждый виноват в чем-то своем. В Голливуде тоже много фильмов о мафии. Жизни не хватит, чтобы их пересмотреть, но такие шедевры, как «Крестный отец» и «Однажды в Америке», остаются актуальными и пересматриваются десятки раз. В каждом из них можно открыть что-то новое: в монтаже, музыке, интонациях, взглядах героев и паузах. Я неоднократно смотрел «Однажды в Америке» только ради того, чтобы увидеть глаза де Ниро и вспомнить прошлое.
В этом смысле «Левиафан» – крепкое и качественное кино, которое нужно пересматривать, чтобы заметить то, что ускользнуло при первом просмотре. Звягинцев всегда вызывал гордость: его сравнивали с Тарковским – это кино не для всех, полное скрытых смыслов. Такой Звягинцев был востребован, хотя и казался далеким от народа. Его паузы и немногословность были не для всех, и немногие могли преодолеть такую тягомотину, особенно с трагическим финалом. Однако в «Левиафане» слышно множество слов, как никогда ранее. Звягинцев стал понятен всем, и это вызвало тревогу.
Ему удалось облечь обычную историю русского феодализма в библейский смысл. Даже если кто-то не уловит этого, саму суть легко идентифицировать. Мы с женой после просмотра спорили: она заметила, что фильм делит Россию на Москву и прочие регионы. Действительно, можно приехать в глухие места, попытаться отстоять права, но, если не погибнешь, вернешься обратно и растворишься в толпе из двадцати миллионов. Блогеры, журналисты, посольства – все это оказывается пустышкой, если идти против системы. Журналисты, блогеры, посольства – никого это не волнует. В системе можно делать всё: и бить, и судить, и даже убивать втихую в каземате СИЗО. Примеры известны каждому.
Тем, кто считает «Левиафан» неправдой, следует задуматься: либо они не понимают, в каком мире живут, либо просто делают вид. Мне кажется, это второе. Каждый из нас обитает в своем коконе страха – за зарплату, за деньги, за свободу, за жизнь. И те, кто делает вид, знают лучше других, на кого можно «быковать», а на кого – нет. И потому не быкуют.