В настоящее время на платформе Демократии-2 проходит голосование по заявлению о событиях в Пугачёве. Текст документа тщательно проработан и содержит выражение солидарности с жителями Пугачёва, вне зависимости от их национальности. В заявлении также содержится требование о проведении публичного и прозрачного расследования, а также призыв к власти не мстить тем, кого она выразит в роли бунтовщиков. Все озвученные требования разумные, справедливые и умеренные. Если бы речь не шла о конфликте между русскими и чеченцами, такое заявление, вероятно, было бы принято.
Не все воспринимают его однозначно, некоторые уже называют его националистическим. Однако это не так. На данный момент зарегистрировано четыре голоса против, а число тех, кто предпочел воздержаться, еще больше. Причина подобной позиции понятна: открытая поддержка русских может привести к обвинениям в ксенофобии. Один из коллег, Гельфанд, даже высказался о том, что данное заявление может трактоваться как поддержка требований «тотальных этнических чисток». В этой связи можно сказать следующее: если бы в заявлении действительно содержались такие требования, у Гельфанда были бы основания для его опасений. Однако в предлагаемом тексте ничего подобного нет.
Там выражается солидарность с населением Пугачёва, не только русским. Также присутствует требование о публичном и гласном расследовании и просьба к власти не мстить пострадавшим. Упоминание «тотальных этнических чисток» в данном контексте отсутствует, и никаких оснований для его интерпретации не существует. Иначе следует признать правоту властей, которые приписывали справедливым требованиям протестного движения различные натянутые обвинения, такие как «белоленточники хотят подчинения суверенной России Вашингтону» и т. д. Не стоит уподобляться тем, кого мы критикуем.
Что касается темы «тотальной этнической чистки», я повторюсь: о ней можно говорить только в тех случаях, когда выселение происходит исключительно по причине «нежелательной» национальной принадлежности. Если же речь идет о безопасности коренного населения, которой угрожает определённая община, обвинять её в этнических чистках было бы, по меньшей мере, нелепо. Скорее, следует говорить о чеченской диаспоре в контексте криминального террора против нечеченского населения — на это есть больше оснований.
В целом, хочу отметить, что наша старолиберальная публика никак не может избавиться от одного застарелого рефлекса: в любой ситуации конфликта между русскими и нерусскими автоматически принимается сторона нерусских. Это, конечно, не характерно для всех либералов, но заметно со стороны и является главной причиной неуспеха либеральной идеологии в России. Увы, многим нравится маргинальное положение, если лишь оно будет достаточно комфортным. Но в какой-то момент придётся выбрать: либо избавиться от родовой травмы, либо рано или поздно уступить место иной версии той же идеологии, более терпимо относящейся к большинству населения страны. «Или — или».