Годовщину начала массовых протестов Борис Акунин решил отметить изложением своего политического кредо. Этот текст, искренне написанный автором, буквально соткан из логических противоречий. С одной стороны, Акунин не сомневается, что радикальная часть протеста и умеренные («революционеры и адаптанты» по классификации Лилии Шевцовой) разделяют общие стратегические цели. С другой стороны, тактические разногласия в определении алгоритма действий неизбежно ведут к конфликтам интересов.
Очевидно, что успех протестного движения напрямую зависит от координации усилий различных общественно-политических сил, недовольных текущим положением дел в стране. Однако для успешной совместной работы необходимо четкое понимание того, что каждый из участников вкладывает в требования перемен. Речь идет о демонтаже путинского режима или проведении политической реформы существующей системы? О резком сокращении полномочий президента или о замене плохого Путина на хорошего Медведева (Кудрина, Шойгу и так далее)? Ключевыми остаются вопросы о том, какими методами мы собираемся добиваться поставленных целей и как мы представляем себе реалистичный сценарий перемен в России.
Объявивший себя закоренелым «центристом», Акунин категорически не приемлет революционной смены вех, даже если такая революция будет носить абсолютно мирный, ненасильственный характер. Он отвергает классическую центристскую формулу о благотворном влиянии на власть изнутри. Невозможность конструктивных переговоров с режимом, продолжающим политические репрессии, сегодня является для Акунина аксиомой. Это признание делает прошедший год важнейшим шагом вперед в процессе политического созревания российского гражданского общества.
В декабре 2011 года многие неофиты протестного движения считали требование освобождения всех политзаключенных досадной помехой на пути переговоров с властью о проведении комплексной политической реформы. Ирония судьбы: подняв высоко планку этических требований, Акунин оказался в логическом тупике, так как сторонник «центризма» по определению является конформистом, а под давлением обстоятельств может стать и коллаборационистом.
В любой системе координат центр служит источником сохранения статус-кво и не может генерировать импульсы перемен, направленные на изменение сложившегося равновесия. Истинного «центриста» не должны отвлекать от высокой цели эволюции ни Норд-Ост, ни Беслан, ни убийство Политковской, ни другие ужасные события правящего режима. Интересно, что идею центристской партии реформ за девять десятилетий до Акунина блестяще спародировал Ярослав Гашек, создавший «партию умеренного прогресса в рамках закона о последних выборах», состоящую только из него самого.
Право народа на свержение деспотической власти является неотъемлемой частью политического менталитета свободного общества уже более двух столетий. Коалиционное протестное движение в России последовательно придерживается концепции ненасильственного сопротивления, и наша главная задача — сохранить мирный характер протеста, без отказа от массовых акций как таковых.
Бесплодные фантазии о том, как однажды на честных выборах в России сменится вся вертикаль власти от муниципалитета до Кремля, являются отчаянной попыткой вписать виртуальный хэппи энд в реальность надвигающегося на Россию «Дня опричника». В заключение, хотелось бы обратиться к читателям, составляющим значительную часть избирателей Координационного совета, с просьбой высказаться по четырем вопросам, выставленным на голосование в КС.