Как-то в 1993 году на презентации кинофестиваля «Кинотавр» я оказался рядом с Сергеем Федоровичем Бондарчуком, актером и режиссером, лауреатом множества наград — от Сталинской премии до Оскара. Мы плыли по Москве-Реке на пароходе, и почти час беседовали. Меня интересовало, сколько в его долгой карьере было убежденности, а сколько прагматизма и конъюнктуры.
Было заметно, что новую жизнь он принял без особого протеста, спокойно. Я знал, что ему пришлось совершить множество различных поступков на протяжении жизни. Его ответ был прост и спокоен: «Ну, что поделаешь, была такая жизнь. Искусство выше идеологий и политических взглядов. Сталин, Хрущев, Брежнев приходили и уходили. Ельцин тоже уйдет».
Многих деятелей искусства, поддержавших Путина и его авантюру в Крыму, я хорошо знаю и часто встречаю на приемах за границей. Я никогда не начинаю этот разговор — какое право я имею воспитывать взрослых талантливых людей? Но почти всегда инициируют его они сами.
— Ко мне-то какие претензии? Я из автомата не стреляю, слишком низкий тон, мне не нравится.
— Нет уж, вы сами с ним разбирайтесь. Вас с разными позициями много, а я один.
— А вы будете мне оплачивать гастроли, если я громко заявлю, что поддерживаю Украину?
— Мы — миротворцы. Сегодня Путин олицетворяет в России хоть какую-то стабильность.
— Мне ваша Новодворская нравится, но встать рядом с ней я не готов. Кишка тонка. Вот придете к власти…
— Не вмешивайте меня в ваши разборки. Я как-то Ельцина поддержал, уже 15 лет оправдываюсь.
В 1995 году я попал на спектакль в Большом театре и сидел в директорской ложе. Тихо вошла Галина Сергеевна Уланова, лауреат четырех сталинских премий. Сталин её очень любил и ценил. Естественно, я предложил ей занять центральное кресло.
— Нет, нет, спасибо. Спектакль для вас. Мне надо проверить пару деталей, а если они меня увидят, то начнут падать. Со ступеньки даже лучше видно.
Мне показалось, что сидевший рядом призрак Сталина одобрительно кивнул.