Русская Православная Церковь (РПЦ) приняла на заседании Высшего церковного совета документ, который на днях был зачитан во всех церквях страны. Он начинается с фразы: «Русская Православная Церковь, совершая миссию проповеди Евангелия, демонстрирует активную позицию по многим злободневным вопросам…» Звучит грозно. В Страстную неделю, когда должно торжествовать милосердие и человеколюбие, церковь делает нечто прямо противоположное.
Зачитанный с амвонов документ легко мог выйти из администрации президента или любого другого государственного органа, стремящегося оградить себя от народа. Полное ощущение, что над ним работал аппарат чиновников, политиков, подобно тем, кто представляет движение «Наши». Вот некоторые формулировки: «ложные ценности агрессивного либерализма», «нападки на Церковь выгодны тем, чьи меркантильные интересы ущемляются», «Церковь непреклонна в своей позиции неприятия таких антихристианских явлений, как свобода выражения всех желаний», «в этих условиях всем нам важно сохранить единомыслие». Что подразумевается под единомыслием? Это та самая вертикаль, когда все должны думать одинаково?
РПЦ де-факто стала государственной структурой. Выступление патриарха Кирилла не отличается от речи любого государственного чиновника. Может быть, не проклятые либералы должны одуматься, а церковные функционеры, присвоившие себе функцию Господа Бога? Кстати, Бог лишь пару раз упомянут в этом документе, зато Церковь – раз двадцать. Неужели церковь стала администрацией Господа Бога? Это вызывает жуткое смущение и неприличное чувство.
На телевидении вновь обсуждают участниц Pussy Riot. Выступает Чаплин. (Кстати, ему следовало бы выбрать псевдоним, так как его сравнение с Чарли Чаплином вызывает лишь грусть: тот был гораздо талантливее и добрее.) Участники дискуссии пытаются что-то сказать, но он провозглашает: «Вы будете прокляты!» Создается ощущение, что у них есть инструмент проклятия, отлучения, объявления изгоями.
Мне не важно, кто дал человечеству заповеди, изложенные в Главной книге. Сегодня создается полное впечатление, что великие нравственные идеи хотят приписать себе именно эти люди, которые так удалены от духовных высот, как и их коллеги на вершине власти, далекие от реальной свободы, демократии и заботы о живом человеке.
