Мир устал. Устал от толерантно-стерильной диктатуры. Скандалы «Викиликс» и «Призма» — это лишь первые признаки всемирного бунта против «дивного нового мира». Сегодня многие смотрят на Россию с надеждой. Надеждой на свободу.
В начале ХХ века СССР был для сотен миллионов людей чем-то вроде «Эльдорадо». Новая прорывная идеология воспринималась как идеология будущего. По крайней мере, тогда так казалось. Реальность оказалась куда печальнее, нежели мечтания идеалистов, которые позже так красочно рисовали нам Иван Ефремов и братья Стругацкие. Будущее технического прогресса, космической экспансии, социальной справедливости. Будущее свободы.
3-й Интернационал воспринимался как передовой отряд этого будущего. К сожалению, все свелось к тому, что 3-й Интернационал стал лишь фасадом и ресурсной базой для вербовки идеалистов советской разведкой. Сегодня у России вновь есть уникальный шанс — ресурсная база вполне позволяет — идейно возглавить весь мир.
Но весь мир нельзя обмануть. Нельзя Джулиана Ассанжа делать ведущим на «Russia Today», а в РФ возбуждать уголовные дела по статье 282 за «неправильный» лайк во «ВКонтакте». Нельзя Сноудена восхвалять как борца за свободу и, одновременно, теми же руками творить кибер-преступления, ломая электронные почты и аккаунты в соцсетях. В конце концов, АНБ может и подслушивает-подглядывает за всем миром, но результаты в «The New York Times» же не публикует.
Не нужно создавать лживые симулякры. Нужно нащупывать, выяснять истину, ту самую «Русскую Правду», которая всегда идет рука об руку со свободой. Если говорить конкретно, что нужно сделать для успешной реализации проекта «Россия» в XXI веке, то, в первую очередь, нужно позволить российскому гражданскому обществу оформиться самостоятельно, дать ему, наконец, право голоса, признать равноправным участником внутригосударственного диалога.
Сейчас же наблюдаются надсмотрщики-параноики, которые с 1917 года находятся в ментальном «кольце врагов». Их следует подвергнуть люстрации и отпустить на пенсию. Когда внешняя мощь России наполнится и внутренним содержанием, мы получим симпатии и лояльность сотен миллионов людей по всему миру. Они и сейчас смотрят на нас и с надеждой ждут. Это огромный ресурс. Ресурс влияния, который позволит России в XXI веке взять реванш за поражение 1917 года и за поражение 1991 года.
Причем взять бескровно и занять то место в мире, которого мы по праву достойны. Чего же нам не хватает для этого рывка сейчас? Люди так устроены, что естественным для них во все времена был поиск правды, стремление к ней. Сегодня, когда реальность становится перпендикулярна картинке «Первого канала», люди начинают сперва недоумевать, а потом негодовать. Это естественная реакция.
И негодовать люди начинают как на «Первый канал», так и на тех, кто заказывает это бесконечное «Лебединое озеро». Не потому что кому-то важен условный «Первый канал» как источник информации (кто ж сегодня новости из телевизора узнает?), а потому что людям не нравится, когда какие-то дяди считают их дураками, а себя — «новым дворянством». Как царь Мидас, бюрократическая машина убивает все живое, к чему прикасается.
Пример. Подконтрольная МИДу структура — «Россотрудничество». В теории, эта организация должна объединить нашу многочисленную диаспору в мире. Однако за минувшие 15 лет она добилась лишь того, что миллионы русских людей вне РФ теперь определяются как «казахстанцы», «эстонцы», «белорусы», «украинцы» и так далее. Никто не хочет быть реестровым русскоязычным соотечественником, потому что это кондовая казенщина.
Это похоже на вступление в «ЕдРо» по идейным соображениям. В результате, в «соотечественниках» числятся лишь те, кто получает зарплату в «Россотрудничестве». Тем временем, в мире живут десятки миллионов русских. Это наш неиспользуемый ресурс — как влияния, так и демографический.
Как наши поволжские немцы уезжали в Германию? Там есть закон «О воссоединении народа». У нас же аналогичного закона нет. А если он и появится, то в условиях, когда «воссоединяться» будут в первую очередь семьи этнических дворников. В глазах чиновников мы и этнические дворники — это примерно одно и то же.
Сколько у нас людей «неизвестно чем занимаются»? 1,6 миллиона, как утверждают. Это те люди, которые фактически уничтожили ИП (Индивидуальный предприниматель). Зачем эти ИП с копеечной прибылью, когда у нас «Газпром» и «Лукойл»? Но рабочих мест там для всех не хватит.
Получается, лишние людишки. И чем подобное отношение отличается от риторики Тэтчер, когда она говорила, что «25 миллионов человек вполне достаточно на этой территории для добычи и транспортировки ресурсов»? Ничем не отличается. Только баронесса озвучивала свою прагматичную позицию по отношению к чужим ей людям, а наш бюрократический Змей Горыныч требует что-нибудь сделать с десятками миллионов «бездельников».
А другая голова с очечками ругает Запад, который «хочет сделать нас энергоресурсной колонией». В соответствии с исторической традицией, наш бюрократический аппарат мог бы найти применение этим людям — например, они могут копать канал от Балтики до Тихого океана или строить заполярную железную дорогу кирками.
Как же получилось так, что мы незаметно вернулись во времена позднебрежневской стабильности? Просто один человек очень устал и хочет на пенсию, кататься по свету на яхте с молодой женой. Но уйти он не может. Не существует человека, который мог бы гарантировать ему безопасность до конца жизни, как он когда-то гарантировал своему предшественнику.
Он попробовал в 2008 — 2012 годах, но эксперимент был признан неудачным. Лояльность теряется моментально в момент передачи формальных полномочий. Усталость естественно приводит и к потере интереса, а, следовательно, к сокращению ежедневных докладов. В паблике мы видим это через публичные заявления о том, что Pussy Riot вешали евреев в супермаркетах, а против Башара Асада сражаются людоеды.
И, ведь, он правда верит в это. Для сравнения — Сталин не тренировался по четыре часа в день, зато читал книги до конца жизни и оставил огромную библиотеку. Он хотел быть лучшим в профессии политика. В нашей же ситуации одного человека интересует лишь спокойствие и достижение стабильности, каким образом это достигается — его не интересует.