Скажу сразу, что считаю ИГИЛ самым опасным образованием на земле со времен Гитлера и убежден в необходимости его уничтожения. Все возражения касаются лишь того, правильный или неправильный путь для этого выбран. К армии нет вопросов, но слишком часто идеологические и дипломатические ошибки политиков мешают армии или вообще сводят на нет ее усилия.
В последние дни наблюдается странная картина: удары наносятся по ИГИЛ, но информационный фон создает впечатление, будто противник — кто-то другой. Нет, к примеру, сообщений о том, что уничтожен главарь отряда террористов, ответственный за такие-то преступления. Не показывают простых сирийцев, иракцев, иранцев. ИГИЛ выглядит, словно противник из компьютерной игры, который сам по себе не вызывает никаких эмоций. Все эмоции касаются Обамы, Керри, Маккейна, европейских лидеров.
Главной интригой становится вопрос, бьют ли наши ракеты по другим группировкам, кроме ИГИЛ, или не бьют. Не берусь судить, был ли чисто военный смысл ударить по каким-то пунктам крылатыми ракетами с Каспийского моря, вместо использования дислоцированной в Сирии авиации. Эти удары преподносятся в СМИ, прежде всего, как демонстрация оружия. Показали свою мощь, утерли нос… Кому? Исламистам? Нет. Прежде всего, американцам.
Это вполне отвечает массовому запросу — снова стать великой державой, равной по силе США. Победы над какими-то «жалкими» террористами не годятся, это слишком мелко, не соответствует масштабу задачи. Нужна победа над Западом — прямая или косвенная. Во-первых, на этом построена вся идеология Путина. Во-вторых, ради войны с ИГИЛ народ не будет терпеть экономические трудности, а ради победы над Западом — будет.
Но беда в том, что зацикленность на Америке мешает заниматься непосредственно Ближним Востоком. Восток — дело тонкое: там победы достигаются за счет понимания местных тонкостей, благодаря принципу «разделяй и властвуй», даже за счет прямого подкупа. Если лень вникать в это — победы не будет. И наши политики уже начали делать глупости.
Дипломатическая задача номер один — лишить ИГИЛ союзников, вынудить его воевать в одиночку, на несколько фронтов сразу. А мы бьем по просаудовской «Джабхат ан-Нусра». Только для того, чтобы показать: не боимся призывов Запада не трогать «оппозицию». Результат? Саудовское духовенство призывает к джихаду против России.
Около 40 исламистских группировок в Сирии, не входящих в ИГИЛ, объявили джихад «российско-иранским оккупантам». Однако ОАЭ с Иорданией не стали голосовать за антироссийский документ и рискнули не послушаться американцев и саудовцев. Это огромный успех в рамках ближневосточной политики. Нам бы его развить, но нашему руководству не интересны такие мелочи, ему подавай Америку, и отдается приказ бить по всем исламистам подряд.
И все успехи — насмарку. Вот в Турции прозвучал голос влиятельных политиков, которые несогласны с Эрдоганом. Они говорят: хорошо, что Асад теперь ориентируется на Россию, это уменьшает влияние Ирана. Но, вместо того, чтобы воспользоваться этим, мы злым туркам, нарушая их воздушное пространство. Зато как приятно — можем вторгаться на территорию страны, входящей в НАТО. И неважно, что появившиеся было у нас в Турции союзники теперь исчезнут.
Почему так происходит? Почему мы создаем новых врагов и усложняем задачу? Только по одной причине. Кремль настолько озабочен Соединенными Штатами, что не считает нужным вникать в ближневосточные тонкости. Не собирается думать о таких вещах, как баланс сил между Ираном и Саудовской Аравией, соперничество иранцев с турками, борьба суннитов с шиитами.
Более того, зацикленность на Америке мешает увидеть очевидную вещь: США вовсе не рулят на Ближнем Востоке; они давно уже превратились там в простой инструмент, который научились использовать в своих интересах саудовские и катарские шейхи.
Сейчас, согласно последним сводкам, для сухопутной операции собрана группировка из войск Асада, иранских «Стражей исламской революции», шиитских военных формирований из Ирака, Ливана и Афганистана. Ясно, что операция пройдет при поддержке российской авиации.
Саудовцы и Катар при логистической поддержке Турции, со своей стороны, вооружают близкие им суннитские группировки новейшими комплексами ПЗРК. Однако у России есть дипломатический шанс: Сирийская свободная армия заявила, что готова к переговорам и что российские авиаудары по ней не наносятся.
Что сделают в ответ наши? Еще вчера Путин шутил: «Мы готовы сотрудничать с ССА, только не видим, где она». А на Востоке, между прочим, таких оскорблений не прощают. Не дай Бог сейчас ударить по ССА — после того, как она сделала шаг навстречу. Кто после этого поверит, что истинной мишенью операции является ИГИЛ?
Все-таки самым сильным стремлением, которое большинство россиян сохранило за последние 25 лет, оказалась мечта снова стать мировой сверхдержавой. Это желание сильнее, чем воля к свободе, чем благоустройство повседневной жизни. Оно совпадает с мировоззрением Владимира Путина и его личными амбициями. К сожалению, гигантомания часто мешает в конкретных делах и приводит к ошибочным политическим решениям в отношении ближневосточных стран.