В Тбилиси, хотя на часах уже четыре дня, в аэропорту всё ещё морозит. «Это ты привез из Москвы холод», — ворчит приятель, усаживая меня в машину. «Это ваш обратный импорт…». Он намекает на то, что боржоми и вино вскоре отправятся из Тбилиси в Москву. Онищенко обещал приехать и попробовать все сорта, но вместо него из Москвы только я и московский холод.
Мы мчимся по привычной дороге в Тбилиси. Давно не был в Грузии и теперь ловлю себя на мысли, что ищу кардинальные изменения в пейзаже. Но что, собственно, я ожидаю увидеть? Свисающих с фонарей «националов» из «кровавого режима Саакашвили»? Однако «националы» не висят на фонарях, а учрежденчески заседают в парламенте, пусть и с серьёзной внутренней борьбой.
«Ну как оно тут?» — задаю я самый непрофессиональный вопрос. Приятель пожимает плечами и начинает длинный монолог, смысл которого сводится к «а черт его знает!». Все изменения с момента прихода Бидзины Иванишвили можно трактовать «и туда, и сюда». К примеру, он освобождает большое количество заключённых из тюрем, объявляя их «политическими». Но тут же выступает Саакашвили, заявляя, что среди них полно шпионов и изменников родины. И кто знает, кого на самом деле выпускают.
Чиновников и министров из предыдущей власти вызывают на допросы. Вызывают «веерно», словно это принцип — если ты из «бывших», то должен провести в прокуратуре минимум пять часов. На каждого находятся компрометирующие документы десятилетней давности, и все ждут, что вот-вот кто-то «крупно сядет». Но чиновники покидают следователей, и всё стихает. Вернее, подвисает. Понять, хорошо это или плохо, трудно. Непонятно, то ли документы жалкие, и вызовы в прокуратуру — просто попытка дискредитации каждого из «националов», то ли новая власть начинает осознавать, что мстительность, возведенная в ранг государственной политики, — это последнее дело для страны. В конце концов, на любого чиновника можно найти компромат, и команда Иванишвили не исключение. Когда они уйдут из власти, то, следуя традиции мстительности, будут также гуськом тянуться на допросы. Им ничего не забудут.
Нет ответа на этот вопрос. Но то, что Иванишвили, возможно, сам того не желая, сделал мстительность частью политики, — это факт. Когда он пришел к власти, заявил, что предыдущая власть преступная и антинародная, что Саакашвили — преступник, а всё, что было сделано, — плохо, «мы всех накажем». Эта погромная риторика понравилась народу, и 8 февраля произошёл переломный момент: когда Саакашвили ехал в Национальную библиотеку, чтобы огласить своё послание, его ожидала толпа недовольных, и дело закончилось потасовкой. А вскоре, когда он отправился в Зугдиди на соревнования по боксу, там его также поджидала толпа. Это не случайно: президента теперь можно было оскорбить, так как новые власти опускали его до этого.
То Иванишвили предлагал ему покинуть президентский дворец для экономии электроэнергии. Теперь дворец освещается тускло. То стали считать, сколько президент тратит на свой самолёт. Увидели, что у него два самолёта – один резервный, и его забрали. Как оценить подобное? Это забота о госрасходах или мелкая мстительность? Президент, люби его или нет, — символ государства, и, унижая его, унижаешь страну. Но новые власти решили, что президент как бы уже и не президент. И, скажем честно, граждане Грузии, далекие от высокой политики, сочли это актом справедливости.
Телевизор на кухне постоянно сообщает о новых арестах и допросах. Погромные заявления первых дней победы привели к парадоксу: люди довольны преследованием «националов», пренебрегая всем, что было ими создано. Любой разговор на эту тему сталкивается с фразой: «Да, они строили, но…» А далее идут перечисления грехов — отобранные бизнесы, посаженные люди. Это действительно так: «националы», как и любая власть, были далеки от идеала.
Это, похоже, позволяет «Грузинской мечте», партии Иванишвили, в своих заявлениях «оттягиваться» от души. Один из парламентариев издевательски советует президенту сидеть в своём дворце, «а мы ему будем давать туда еду и воду». Другой же заявляет: «Вы соберитесь в одном месте, я приду и всем вам там морды изобью, и пусть меня потом сажают!..». Можно было бы осудить этого депутата, но он уже однажды пострадал от старой власти, когда его похитили и избили до полусмерти. Поэтому миндальничать с националами ему сейчас ни к чему.
Вся Грузия сейчас пропитана противоречиями. Они присутствуют в политике и экономике. Экономический рост не превышает двух процентов вместо ожидаемых десяти. Бизнесмен жалуется, что противоречивые сигналы власти мешают развиваться. «Когда власть меняется, и она заявляет, что ранее всё было неправильно, нужно громко заявить, что условия игры в бизнесе меняться не будут. Иначе все замораживают деньги и не желают их тратить», — сетует он.
После этого Иванишвили собирает бизнесменов и уверяет, что никто не будет ущемляться, как раньше, никто не будет отбирать бизнесы. Более того, Иванишвили назначил омбудсмена по вопросам бизнеса, который имеет доступ к премьеру в любое время. Это уже вторая встреча за полтора месяца.
Если попытаться сформулировать программу Иванишвили, то его идея на сегодня — ни одного клочка необработанной земли. Вроде бы было куплено то ли сто, то ли пятьсот тракторов, которые будут выдаваться бесплатно, как и солярка. Видимо, куплены они на личные деньги Иванишвили, которые каждый грузин держит в уме. А поскольку свои миллиарды он заработал в России, а в Грузии только тратил, к нему нет вопросов — грузинских бабушек он не грабил. Он «добрый меценат», который отдавал деньги народу, и это правда. Если в Грузии станет совсем худо, он закроет дыры своими деньгами, чтобы не опозориться — такое существует народное поверье.
Иванишвили встречался с журналистами, провёл с ними четыре часа, делал доклад «100 дней власти», отвечая на все вопросы — как корректные, так и острые. И, кажется, со свободой слова сейчас всё в порядке. Однако до победы новой власти в Грузии было три оппозиционных канала, а сейчас остался только один, и тот испытывает финансовые трудности, ведь бизнес немедленно выстроился за Иванишвили. А тому, кто сотрудничал со старой властью, теперь непросто устроиться на работу, и неизвестно, это указание «сверху» или неприятие «в низах». Но главный вопрос — он, конечно, политический. Видимо, сама жизнь заставляет Иванишвили и его команду от погромной риторики переходить к более разумным шагам. Причина — та самая демократия, благодаря которой «мечтатели» пришли к власти.
Сейчас главный вопрос для них — принятие новой Конституции, урезающей полномочия президента и переводящей страну в статус парламентской республики. Но вот проблема: как ни давили «мечтатели» на противников, как ни пытались кого-то перекупить или переманить, у них нет конституционного большинства в парламенте. Поэтому приходится вступать в переговоры с представителями «кровавого режима». А те требуют внести в Конституцию пункт о движении Грузии в Европу и НАТО.
Все эти процессы трудно оценить однозначно. Их можно назвать как гибелью грузинской модернизации, так и мучительным, но шаг за шагом движением вперёд. Даже самые радикальные сторонники Саакашвили признают: его власть не могла длиться вечно, но это и есть суть демократического механизма, который он сам отлаживал. У его команды было слишком много ошибок, поэтому смена власти не должна удивлять.
Но есть вопрос более важный: понимает ли команда Иванишвили, что они тоже часть этого процесса? И что политическая мода, установленная в Грузии, аукнется им через пару лет, когда и они наделают критические ошибки? Или они думают, что пришли навсегда? В Грузии сейчас есть всё, кроме одного — политической преемственности. Желание унизить, уничтожить противника разрушает сам смысл демократии, ибо войны в Грузии нет, а противник — политический. Без него демократия невозможна.
Да, нынешняя Грузия полна противоречий, политики далеко не ангелы, но это не имеет отношения к самой стране. Скоро наступит короткая, почти незаметная весна, после которой воцарится рай — всё зацветёт, и появится неземная красота, которая покоряет всех, кто приезжает сюда. Виз для россиян нет, так что не стоит полагаться на Онищенко, дегустирующего грузинское вино с хинкали. Грузию лучше проверять на личном опыте.
