Русское лекарство для Южной Африки. Полгода нужно было провести в море, чтобы доплыть до новых берегов, куда не ступала еще нога европейца. Мужество, ум, твердость, сила… какими качествами должен был обладать человек, чтобы спустя 200 лет на этой дикой земле построить рай. Рай, однако, для избранных — для белого человека.
В начале 1990-х режим апартеида в Южной Африке под давлением мировой общественности рассыпался. Пузыри счастья, брызги радости свободных южноафриканцев закончились вместе со спокойными днями в высокоразвитой стране. На смену апартеида пришел геноцид, геноцид белых. Сегодня, по разным данным, более 200 человек ежегодно, включая детей и женщин, гибнут в войне. Войне, о которой молчат, о которой почему-то стыдно говорить в цивилизованном мире.
5 утра. На ферме начинается обычное утро. Старый Крюгер уже с трудом залезает в машину. Рукой он подзывает рабочих, раздает им указания. Нужно объехать ферму, насыпать корм коровам, поправить ветряные генераторы. Изолировать нездоровую корову и начать ее лечение. Вчера ночью гепарды увели теленка, нужно поставить новую клетку-ловушку. Гепарды мучают местных фермеров.
— Лиз, я провожусь здесь еще, как минимум, полчаса, не спеши, я все помню, — успокаивает жену по телефону.
На часах уже полдень. — Сегодня у Крюгера старшего юбилей – 70 лет. Жена нервничает и звонит часто, напоминая мужу, что нужно подкупить в городе. Семья Крюгеров, потомки того самого Пауля Крюгера — президента Трансвааля, живет по местным меркам не бедно. Большая ферма в 60 км от Виндхука — столицы Намибии. Приличное поголовье коров, свои источники чистой воды. Трубы посеребренные, проложенные еще голландцами, поэтому воду пьют из-под крана. Несколько построек на территории. Одна из них — старая немецкая школа с выбитыми стеклами. Внутри школы пусто и холодно, ветер свободно гуляет внутри здания. В холле стоит трактор, в бывших учебных комнатах на полу разложены просоленные шкуры гепардов. Второе здание — жилой одноэтажный дом, просторная гостиная, кухня с летней террасой, 4 спальни. На всех окнах решетки. Около спальни хозяев кладовая, в ней ружья.
Вскоре приезжают дети Крюгера — Анна с мужем и ребенком из Ботсваны, Магда с девочкой Мией из Южной Африки, младший сын Андре из Виндхука. Несколько друзей. В доме настроение праздничное. Дети копаются в песке у дома — нашли несколько скорпионов, тыкают в них палками и визжат. Лиз зовет всех к ужину. Перед едой молитва, все держатся за руки. Первым за ложку берется старый Крюгер, теперь можно всем остальным.
Несмотря на хороший повод для веселья, разговор за столом серьезный. Дети из Йоханнесбурга спрашивают у отца совета. Страшно, говорят, жить. Бизнес не идет, денег нет. Два месяца назад машину угнали на глазах у всех — с общественной стоянки около дома. В школе у ребенка тоже неспокойно. Много наркоманов. А тут еще две недели назад соседу Краузу дом подожгли. О проблемах говорят сдержанно. Старый Крюгер слушает, качает головой. Все понимают, что спокойное небо над головой и в Намибии тоже ненадолго.
Старый Крюгер советует перебраться в Преторию, но и это временные меры. Плохие времена пришли в Южную Африку. В этом доме, как и у любых африканеров, отрицательно относятся к политике Манделы. Его здесь называют Гитлером. Африканеры говорят, что Мандела поддерживает геноцид белых, распевая песни 29-летнего Малемы, президента Молодежного Движения Национального Африканского Конгресса (African National Congress Youth League): «Shoot the Boer» (убей бура, бур – белый фермер, потомок европейских колонизаторов южной Африки). Мировая общественность в ответ молчит.
В Америке не политкорректно говорить на эти темы: исторически сложилось, что расизм — «изобретение» белых. В Европе молчат, потому что не могут физически принять всех потомков европейских колонизаторов на родину. В Европе принят закон – внуки и внучки не имеют права репатриироваться на историческую родину. Официально геноцида никто не признает. А между тем, в Южной Африке белых не берут на работу, поджигают их дома, вынуждают бросать фермы. Обстановка накаляется.
В апреле 2010 года в своем доме забит до смерти лидер Движения Сопротивления Африканеров (The Afrikaner Weerstandsbeweging) – Юдже́н Ней Тербланш (Eugène Terre’Blanche). Теперь в доме у каждого африканера оружие. Свой дом, своих женщин и детей защищают сами, как могут. Адриана Стайт (Adriana Stuijt), журналистка из Нидерландов, на своем сайте ведет печальную статистику. После отмены апартеида из 12,000 оставшихся белых фермеров в Южной Африке за последние 5 лет около 4,000 человек были убиты.
Андриана пытается пробиться через европейские организации, чтобы хотя бы как-то обратить внимание на то, что происходит в Южной Африке. Но, к сожалению, тревожная ситуация не только в Южной Африке. В Нигерии в мае прошлого года проходила международная конференция по проблемам сельского хозяйства. Анна Блеер, журналистка из Южной Африки, несмотря на то, что ее фамилия числилась в списке приглашенных, была задержана и недопущена охраной на мероприятие. Причина невероятная: «… она слишком белая». В Зимбабве белых фермеров уже практически не осталось: власти вынуждают их продавать фермы за копейки местным. «Восстанавливают справедливость», — смеются буры. Земля пустует, население голодает. Что делать, никто не знает. Но старый Крюгер улыбается, говорит, что знает, что делать. «Есть, — говорит он с нездоровым блеском в глазах, — одно лекарство от этих проблем, русское лекарство – Калашников». Только вот что дальше?