Сразу признаюсь: собственно, то, что впечатлительные филологи привыкли называть ненаучным словом «народ», я вижу вблизи крайне редко. В последние годы я смог придумать такой образ жизни, что упомянутый народ наблюдаю в непосредственной близости только на программе «Пусть говорят». Надо отметить, что на подобных ток-шоу группы «народа» привозят специальными рейсами, и в кулисах часто дежурят крепкие мужчины, готовые в любой момент «выйти в эфир». Конечно, наблюдение за «народом» в его естественной среде обитания поднимает градус адреналина, но я, как видит Дарвин, не настолько любитель экстрима.
Не буду разгонять перо на объем «Окаянных дней», но и не высказаться совсем – не могу. Итак, я вновь посетил «Пусть говорят». За долгий период участия в этой «многосерийной» прелести я успел насладиться массой проявлений отечественной «духовности». Этот раз редакторы подготовили весьма занятную историю. В подмосковном городке школьник избил классного руководителя, причем ни он, ни другие дети даже не оказали помощь истекающему кровью учителю. За это я ценю бригаду Малахова – они привозят в студию все: свидетелей, виновника событий и даже покойного, у которого берут интервью. Позже Андрей старается помочь ему советом, а иногда и делом. Более того, где-то в середине программы в студию даже приводят холодное орудие преступления и, надо сказать, умудряются с ним побеседовать.
На этот раз на диванчики привезли и побитого учителя, и хулигана, а также их матерей, часть класса и ещё что-то, имеющее отношение к теме. Надо сказать, что у меня вначале возникли проблемы с собственной позицией – а это нонсенс: с позицией по ЛЮБОМУ вопросу у меня проблем не возникало никогда. Но здесь я не знал, на чью сторону встать. Дело в том, что виноваты как учитель, так и ученик (а, как вы убедитесь ниже, «плохие» вообще все). Учитель (так называемый) – весьма закомплексованный молодой человек (чуть ли не 25-27 лет), который смог устроиться лишь в школе, хотя амбиций у него предостаточно, но не по талантам. Он, естественно, стал самоутверждаться на учениках.
В итоге он нахамил и спровоцировал одного из школьников. Однако последний оказался профессиональным боксером – надо же, я ожидал, что он в кружок юных физиков ходит. Мускулы и кулаки у него были в лучшем развитии, чем дискуссионные навыки, и он нанес учителю несколько ударов. Очевидно, архаичная лимбическая система его головного мозга среагировала четко, а вот левая префронтальная кора, левая височная кора и левая теменная кора как-то не обнаружили себя, поскромничали.
В этой ситуации я, конечно, не удержался и поинтересовался у мальчика, православный ли он. Нам ведь тот же Первый канал регулярно сообщает, что сейчас в России православие стало чуть ли не поголовным счастьем? Избивший учителя «ребенок» моментально признал свою принадлежность к православию. Только я попытался напомнить ему кое-что из христианства, как Андрей стал выводить на «сцену» новых героев, один чудеснее другого. Вообще, надо признать, что «духовность» буквально заполонила студию. Матери детей и учителя мгновенно сцепились друг с другом во взаимных обвинениях. Милые православные дети в один голос заявили, что и правильно, что их учителя избили!
Удивленный Андрей попытался узнать, почему они не принялись останавливать кровотечение, но «дети» на его прозападные подвохи отреагировали обезоруживающей местной логикой: так он ведь «всего» раза три ударил – и вообще, правильно сделал. Бывший учитель этого класса, полностью неуспевающего по всем предметам, обвинял во всем систему и зарплату, удивительно, что не Горбачева. Представитель школы обвиняла учителя, избитый учитель заявил, что он ни в чем не виноват (т.е. унижение ученика – это правильно).
Неизгладимое впечатление на меня, как на эстета, произвела учительница начальных классов этой школы: она набросилась на полуживого пострадавшего коллегу, рассказывая, что у нее, мол, не забалуешь. Только вы бы ее видели: к ней близко не подойдешь – её монументальность в жанре «батарея Раевского» создает значительную буферную зону между ней и любым потенциальным агрессором.
Наибольший душевный «комфорт» мне доставила зрительская аудитория. Её, как обычно, колыхало: профессиональные клакеры крыли истерикой сначала ученика (по мнению этих православных женщин – ребенка надо было либо посадить, либо сразу убить), а потом учителя. Я не смог выявить логической взаимосвязи между получаемыми от ведущего и свидетелей фактами и позицией зала, но генеральная линия их «партии» была карающей (и уже не так важно – какую из сторон). Подобная концентрация энергичных жертв масштабного апоптоза головного мозга – зрелище, я вам доложу, не для слабонервных.
Зримым символом «духовной скрепы» нам явилась неоднозначная по композиции совместная фотография Путина и Медведева на стене в кабинете директора несчастной школы. Директора журналисты сняли так же вполне достойным образом – снизу, исподтишка. Я бы эту фотографию обвинил в пропаганде ЛГБТ делишек среди детишек. Однако вернемся к нашему будущему – к «детям». Хотя, собственно, детей я и не заметил – то есть, если вот ЭТО дети, то надо переписывать все толковые словари – от Даля до Ожегова и Шведовой!
Например, большие вопросы у меня вызвала одна из девятиклассниц, поддержавшая хулигана, избившего учителя. До внешней физической развитости и наряда которой, Софии Лорен было далеко даже в незабвенной роли Филумены Мартурано. Выразительным примером разрекламированной почвенниками природной доброты восточных славян и замечательным образцом «загадочной русской души» стал еще один «ребенок», пришедший поддержать своего одноклассника-хулигана. Назовем его условно «ты чë?!» — по его же единственной связной фразе, которую я расслышал.
Все время присутствия «ты чë?!» в студии я производил геометрические вычисления, рассчитывая его путь и скорость передвижения до меня (или до полуобморочного учителя, или до беззащитного ведущего). Использовав вначале Евклида, а потом все же Лобачевского и т.д., я пришел к неутешительным выводам по поводу модуля производной радиус-вектора и вместо должных оценочных суждений по поводу «ты чë?!» ограничился просьбой к операторам показать этот субъект крупным планом и долго. Я давно не наблюдал вблизи (и без специальных вольерных ограждений) существа, столь переполненного агрессией ВООБЩЕ.
Судя по пугающей моторной иннервации скелетных мышц головы и шеи, я сделал предположение о непростом состоянии мультиполярных нейронов в двигательных ядрах ствола его мозга. Это наблюдение отвратило меня от мысли лезть на амбразуру истины – все равно не оценят, в России всегда быстро предавали жертвенных героев.
Замечу, что уже после окончания записи мои самостийные диагнозы получили практическое подтверждение. Я шел по коридору вместе с одной из дам-экспертов, как вдруг сзади послышался оглушительный треск, похожий на хлопок лопнувшего от удара молнии дерева. Оказалось, что это просто описываемый «ребенок» ударил кулаком в стенку. Он решил выместить свою «духовность» в стенку, а не в окружающих.
Подчеркну, что в отличие от напавшего на учителя, этот школьник боксом не занимается. И вот теперь, сограждане, сами соображайте, какую «позицию» я должен был занять? На чью сторону встать. Я пришел к выводу, что мне в студии продемонстрировали абсолютно гомогенную среду, характеризующуюся схожими внешними антропологическими, социальными и поведенческими признаками и продуктами деятельности. Потерпевший, нападавший, их родители и зрительская аудитория играли вариации на одну и ту же тему – иллюстрацию к неравномерности эволюционного процесса и проявлению самых кошмарных архаических рефлексов, унаследованных от рептилий и прочих «родственников». Однако в наше время к продуктам агрессивного атавизма лимбической системы добавились и такие прекрасные вещи, как различного рода патологии и социальные комплексы.
Единственный, кто как-то скрасил впечатление от лабораторной работы с палеоантропологией – это Паша Пушкин: очаровательный контр-тенор, с которым мы давно знакомы и даже несколько лет назад пели в концерте дуэт «Lippen schweigen» из «Веселой вдовы» Легара. Его тоже позвали поучаствовать, но он практически не смог пробиться к выражению мысли. Ожидая «встречу с прекрасным» (с «народом»), мы весело прогулялись по длинным коридорам Останкино. Особенно нас «вдохновил» пункт сбора пожертвований на что-то очередное православное при входе: вы прошли полицейского, металлоискатель, потом ещё одного полицейского и второй турникет – и сразу упираетесь в иконовидный плакат и прозрачную коробку с деньгами, которые служат изгородью закусочной, откуда пахнет котлетами и курицей.
Кстати, у лифта стоит еще одна прозрачная урна для пожертвований, но уже без плаката. Тем не менее, в неё тоже кидают деньги. А чуть поодаль появляется выставка фотографий с непонятными глянцевыми головастиками и портретом Гагарина. Таким образом, именно со сбора на православие и с закусочной начинается путь к глазам и сердцам миллионов телезрителей нашей феноменальной родины.
