Пока общественность была поглощена новостями о падении Фейсбука и поиском утекших данных в даркнете, в России произошло событие совершенно иного рода. Проект Gulagu.net сообщил о получении архива ФСИН размером 40 ГБ, содержащего около тысячи видео и документов. На некоторых из этих видео зафиксированы случаи изнасилований и пыток заключенных, осуществленные так называемыми «активистами». Часть видео проект передал различным изданиям.
По информации правозащитников, архив стал доступен благодаря бывшему заключенному-программисту, имевшему доступ к системам ФСИН. Пытки в колониях были известны и до этого дня: они применяются для выбивания нужных показаний, склонения к сотрудничеству с администрацией и по заказу частных лиц. Во ФСИН заявили о намерении «провести проверку», однако факты пыток в колониях регулярно появляются и становятся известными широкой аудитории, а ответственные лица часто избегают наказания.
Когда доказательства становятся особенно очевидными и получают широкую огласку, ФСИН порой вынуждена искать козлов отпущения и увольнять отдельных сотрудников, пытаясь представить произошедшее как неожиданное исключение. На деле же вся пенитенциарная система устроена таким образом, чтобы пытки были поощряемыми. О данной практике прекрасно осведомлены руководители всех уровней, а также полиция и Следственный комитет.
В июне президент подписал закон, запрещающий адвокатам проносить в колонии телефоны и камеры. Этот закон лишает правозащитников возможности фиксировать нарушения прав людей в местах лишения свободы — что, очевидно, и было его целью. Закрытость колоний и тюрем препятствует работе правозащитников, а также создает стигму вокруг заключенных, что дополнительно усложняет ситуацию.
Существует парадокс: несмотря на крайне низкий уровень доверия к судебной системе, заключенным часто заранее приписывают вину за то, что с ними происходит. Особенно в нынешнем политическом климате важно помнить, что тюрьма касается каждого и люди в заключении не должны лишаться базовых прав. Так называемые исправительные учреждения в России сегодня не способны «исправить» никого и не предназначены для этого — это места, где к людям применяется насилие без всякой ответственности.