Новая волна терактов в Израиле проходит практически незамеченной для иностранных СМИ. Если и упоминается о ситуации, то лишь как о непримиримых и жестоких людях, которые не допускают международного присутствия на Храмовой горе. Мировое сообщество игнорирует факты, когда арабы «незаконно пытаются проникнуть» к сожженной гробнице Йосефа, угрожая разрушением домов родственников неудачливых террористов. При этом активность израильтян в социальных сетях описывается как «громкое» выражение недовольства.
Интересно, что даже самые лояльные к Израилю комментаторы не рассматривают происходящее как террор. Да, ежедневно машины с израильскими номерами подвергаются атакам — арабы забрасывают их камнями и бутылками с зажигательной смесью. Однако, по мнению общественности, смерть людей в результате аварий с автомобилями, которые потеряли управление из-за улетевшего в лобовое стекло камня, рассматривается как «результат дорожно-транспортных происшествий». Таким образом, резонанс таких трагедий оказывается незначительным, ведь ДТП случаются повсюду.
Если бы 11-летняя Аяла сгорела заживо, возможно, кто-то в мире обратил бы на это внимание. Но поскольку она «всего лишь» обгорела на 40% поверхности кожи, а израильские врачи смогли частично спасти ее лицо, это не стало новостью для зарубежной прессы.
Каждый день арабы совершают нападения на израильтян с ножами, отвертками и заточками. Например, в субботу произошло пять таких нападений, в пятницу — одно, в четверг — два, а в среду — четыре, унесшие жизни двух человек. Один из терактов в среду вызвал особое недоумение: араб, управлявший рабочим автомобилем телефонной компании «Безек», направил машину на толпу на автобусной остановке, а затем выбежал из автомобиля и стал добивать раненых ножом. Как же трактовать такой случай — автомобильная авария или уличное насилие?
Термин «уличное насилие» используется за границей для описания нападений арабов с ножами и топорами на гражданских лиц. Чаще всего жертвами становятся дети, женщины и пожилые люди, в то время как нападения на солдат и полицейских воспринимаются иначе — их иногда называют терактами-самоубийствами, поскольку такие атаки часто заканчиваются больничной койкой или могилой для нападающего.
Нападения на гражданских лиц, как правило, не имеют какой-либо мотивации. Преступники не знакомы с жертвами, не выслеживают их. В какой-то момент у араба срабатывает импульс, он выхватывает нож и бросается на людей. Эти атаки могут произойти в любом месте страны: на популярных среди туристов улицах Старого Города Иерусалима, в центре Тель-Авива, в благополучной Раанане или в Кирьят-Арбе, граничащей с Хевроном.
Ты находишься на автобусной остановке, едешь в автобусе, гуляешь по набережной или занимаешься спортом в парке — в любое время и в любом месте на тебя может напасть вооруженный ножом араб, выкрикивающий «Аллах Акбар». Даже если эти случаи попадают в новостные сводки, они упоминаются лишь в контексте решений Израиля, таких как запрет доступа арабам моложе 35 лет к мечети Аль-Акса или установление блокпостов на выездах из арабских районов Иерусалима. При этом акцент делается на жертвах: «двое евреев и 10 палестинцев», где 10 уничтоженных при совершении терактов преступников становятся жертвами.
Забавно, что в мировом контексте «уличное насилие» ассоциируется с карманными кражами, подростковыми драками и перестрелками банд, в то время как в отношении Израиля этим термином обозначают этнически окрашенные убийства и покушения на жизнь. Таким образом, по мнению всего мира, террора в Израиле снова нет.