Только не надо кивать на суд… Отечественное судопроизводство основывается на принципах состязательности и равноправия сторон. Эти принципы прописаны в Конституции РФ (п. 3 ст. 123). При таких делах выигрывать должен тот, кто приводит более веские доказательства, но только если суд действительно независим. Увы, принципы равноправия и состязательности не работают, если оппонент гражданина, например пенсионера, является своего рода родственником суда. Дело в том, что Пенсионный фонд России (ПФР) так же, как и суд, является государственным учреждением.
Это учреждение взыскивает из моей пенсии взносы в систему обязательного пенсионного страхования на основании того, что я своевременно не ликвидировал хозяйствующего субъекта, учрежденного в организационно-правовой форме «индивидуальное предприятие (ИП)». Это обстоятельство, по всей видимости, позволяет ему попирать ст. 39 Конституции РФ, гарантирующую мне социальное обеспечение по возрасту и в случае инвалидности. А возрасту я уже 10 лет могу лежать на диване и плевать в потолок, тем более что мне пожизненно назначена II (нерабочая!) группа инвалидности.
Суд поддерживает госучреждение, вымогающее деньги у пенсионера, и ничем при этом не рискует. Ведь ни судьи, ни Лицо, утверждающее их в должности, не несут ответственности за свои ошибки. Суд с пониманием относится к тому, что ПФР использует принцип частного права, когда можно все, что не запрещено. И ему совершенно неинтересно, что этот принцип неуместен в публичных правоотношениях.
ПФР обязывает организации и учреждения страховать старых работников от старости, а инвалидов – от утраты трудоспособности. А ИП – самих себя, даже если они ничего не зарабатывают. В силу старости и/или нетрудоспособности они не способны иметь доходы. ПФР, очевидно, применяет запрещенное «право сильного». Но зачем в таком случае говорить, что Россия – правовое государство, если ПФР открыто попирает конституционные права граждан?
Вот почему я, имея нерабочую группу инвалидности, должен платить страховые взносы? Потому что сильный ПФР наделен правом вымогать деньги у слабых пенсионеров. В 90-ых годах мне, как предпринимателю первой волны, приходилось делиться доходами с бандитствующими рэкетирами. По-другому бизнес тогда не получался. А почему сейчас, будучи правозащитником и честно заработав свою скромную пенсию, я должен делиться ею с кем-либо?
ПФР, удерживая из моей пенсии страховые взносы, утверждает, что якобы страхует меня от наступившей старости и утраченной трудоспособности. Неужели не ясно, что ПФР игнорирует не только логику страхового дела, но и здравый смысл, страхуя меня от того, что уже произошло? Я уже молчу о том, что он попирает ст. 39 Конституции РФ. Суд, независимый от общественного мнения, ни в малейшей степени не смущает текущая ситуация.
Что мне делать, если две мощные государственные структуры, объединив свои усилия, ущемляют мое право на спокойную старость? Понимаю, что нет смысла бороться с сильным (судом) и судиться с богатым (ПФР). Но никто не запретит мне, действуя в порядке ст. 141 УПК РФ, обратиться к генеральному прокурору. И попросить его, основываясь на ст. 45 ГПК РФ, предпринять какие-то действия в защиту формальных работодателей, не имеющих никаких доходов, кроме ущемляемого ПФР пособия по старости.