Оригинал записи Евгения Левковича в Facebook: Наверное, это будет самый длинный мой пост, но простите, мне нужно многое успеть сказать впрок, на всякий случай.
Сначала я хотел бы ответить Андрею Лошаку на его статью, которую поддержали многие уважаемые люди. Ответить не потому, что я возомнил себя Навальным, а как добрый знакомый, интересующийся твоим мнением и деятельностью. Смысл координационного совета, на мой взгляд, — это показать на конкретном примере новую форму политической жизни для современной России.
Когда-нибудь, Андрей, у нас будет настоящий парламент, а не его подобие, и в нем будут сидеть разные люди: либералы, националисты, левые, православные, атеисты, и даже «жулики и воры». И такие отвратительные для тебя, и для меня, персонажи, как Бондарик. Весь смысл заключается в том, чтобы научиться вместе жить, взаимодействовать и добиваться общей пользы. Иначе Россия и впрямь погибнет — в этом у меня нет никаких сомнений.
Мы должны научиться говорить друг с другом, прекратить обзывать друг друга «нацистами» и «либерастами», спорить по-человечески, убеждать, а даже если не получается — решать вопросы и оставаться в правовом поле. Шутка Бондарика про холокост омерзительна только по человеческой сути. Представь себе, что часть националистов также воспринимает поход либерала из КС на могилу Ельцина с цветами как оскорбление, ведь он без суда и следствия расстрелял в 93-м их братьев и сестер. Но, тебя это не особо парит, правда? Надеюсь, мы не будем измерять степень дозволенности «шуток» количеством жертв.
Всем придется учиться, и всем будет непросто: и Бондарику, и Тору. Тихонов с Хасис были осуждены отвратительно, и так же мерзко, как и Ходорковский, Зара Муртазалиева и все остальные. Ты, Андрей, либо за справедливый суд, либо нет — третьего не дано. Но за справедливый суд это не значит поддерживать фашистов или антифашистов. Когда мы научимся говорить друг с другом и слышать друг друга, тогда мы все изменимся в лучшую сторону. Я это точно знаю. Это работает.
Я мог бы привести десятки примеров, но не хочу утомлять читателя. Дай бог, встретимся как-нибудь — расскажу.
Теперь по Борщову. Первое: Удальцов никогда не использовал и не подставлял никого из «белоленточников». Это не просто неправда, а странное, почти путинское отношение к людям в оппозиции. То есть они — стадо баранов? Я остался в той пресловутой ситуации совершенно осознанно и поддерживал Удальцова, но при этом у меня есть своя голова на плечах. Я — один из тех 80000, о которых ты пишешь, и готов к действиям, как и многие другие.
Второе: ты пишешь, что Удальцов в оппозиции более 10 лет и был известен как убежденный сталинист. Полное вранье. Я знаю Сергея с середины нулевых, когда никаким массовым протестом не пахло, и тогда он никаким сталинистом не был.
Третье: зачем ты перевираешь информацию о записи с Удальцовым на НТВ? Запись настоящая, но звук смонтирован из разных кусков разговора. То, что касается помощи чеченским боевикам — это вырвано из контекста. Когда я сижу на кухне даже с отдаленными знакомыми, я не сдерживаюсь, и не должен сдерживаться. Надеюсь, когда в России будет настоящий парламент, кухонные разговоры перестанут ложиться в основу уголовных дел.
Но я не верю, что Удальцов с грузинами и чеченцами действительно катается на танке по Москве. Исторические параллели с Лениным сейчас неуместны, интернет изменил мир, и политика никогда не станет прежней.
Хотя, может, тебе покажется, что я написал все это в враждебном тоне. На всякий случай — нет, я тебя уважаю. Извини, что влез. Захотелось ответить, и не стал себя сдерживать. Бывает.
Теперь о другом. Один приятель спросил меня: «Что тебе лично плохого сделал Путин?» Я всегда отвечаю, что «Норд-Ост» — это в первую очередь. Меня не волнуют роспилы и деньги «ихние». Больше всего меня волнует, что этот человек легко перешагивает через жизни своих граждан. Именно это меня пугает, особенно при мысли о будущем. В те дни, десять лет назад, я видел мелкого, трусливого человека, который, получив пинка под зад, решил закатать врага в асфальт, включая женщин и детей. У него нет сердца, и я не хочу, чтобы моей страной руководил человек без сердца.
Этот человек никогда не развернет полки, чтобы сто детей не выросли без отцов, или чтобы осиротевшие отцы не просыпались от слез по ночам. Военные тайны для него важнее нас. Он не извинился ни за «Норд-Ост», ни за Беслан. Именно за это я ненавижу его всем сердцем.
Эти октябрьские дни для меня особенные и прошли в тумане. Я не могу поверить, что не сплю. Власть перешла к неприкрытому террору. Она арестовывает, предъявляет, давит, топчет на трибуне ногами белые ленты и приходит с обысками. Она уже не притворяется ради соблюдения формального приличия.
Дело не в Развозжаеве с Удальцовым. Даже если мы узнаем, что «Левый фронт» — проект Березовского, сути дела это не изменит. Я не хочу жить в стране, за которой следят, на которую охотятся и где арестовывают по любым поводам. Я не хочу жить в ней сейчас, немедленно.
Завтра по всему городу пройдет акция протеста против репрессий и пыток. В соответствующей группе Фейсбука о своем участии заявило 550 человек. Это по-настоящему чудовищно. Я не знаю, что должно произойти, чтобы люди очнулись. Чтобы перестали поднимать на смех все и вся, отключили цинизм и осознали, что даже в фонтанах стоят не по приколу, а от отчаяния.
Я не знаю, что сделать для этого. С другой стороны, я знаю, что 6 мая был на Болотной площади и слышал, как 100 тысяч человек взывают «один за всех — и все за одного». Теперь, спустя полгода, вижу, как этот лозунг превратился в пыль. Между тем двадцать человек, которые тогда надеялись на нас, теперь в тюрьме. А еще десятки — под следствием. Думать об этом невозможно.
С сегодняшнего дня я объявляю свою личную акцию неповиновения этим властям. Я не собираюсь выполнять ни один из их репрессивных законов. После акции протеста я отнесу эту бумагу в следственный комитет. Это мой акт солидарности с узниками и личный саботаж. Нехай подавятся. Я не призываю вас делать то же самое, ни в коем случае. Я все понимаю — у вас семьи, дети, дачи. Сделайте хоть что-нибудь.