10-летие так называемого «разгрома» НТВ отмечается громко и повсеместно. Практически все высказываются по этому поводу, кроме меня. Это примечательно, что никто из участников обсуждения не обратился ко мне, как к главному «обвиняемому» в этом процессе, за комментарием. Зачем, в конце концов? Вдруг я скажу что-то, что не вписывается в общую позитивную картину, нарисованную членами Уникального Журналистского Коллектива (УЖК).
Я хочу прокомментировать статью г-на Шендеровича в «Ежедневном журнале». Эта статья ярко иллюстрирует ту апологетику старого НТВ, которой в настоящее время заполнены все интернет-сайты. К тому же, через её призму станет ясно, какую «свободу» я якобы задушил. Г-н Шендерович по-прежнему следует тому же пониманию свободы, что и десять, и пятнадцать лет назад — для чужих строгий суд, для своих полная безнаказанность.
Начнем с его слов: «Захват НТВ произошел ранним утром 14 апреля 2001 года. Однако, какой захват? Когда Путин с группой опричников пытался уничтожить независимое телевидение, СМИ тактично называли это «расколом трудового коллектива». Напомню, пришла группа чекистов, поинтересовалась: вам пастила в рот или паяльник в задницу? Трудовой коллектив и раскололся». Это — ложь. Никакой группы чекистов не было. Пусть Шендерович назовет хоть одну фамилию. Я, Борис Йордан и Добродеев — но кто из нас чекист? Кто предлагал альтернативу пастиле и паяльнику? Понятно, что УЖК мечтал о такой ситуации, но никто им не угрожал. Кроме пастилы никаких предложений не было.
Ваши слова «Ну, вы помните…» тоже не случайны. Это лишь попытка заставить молодого или робкого читателя стыдиться сказать: «Нет, не помню». По поводу полноты картины: в «Мосте», который владел НТВ, и в самом НТВ было немало бывших чекистов и их приспешников. Как говорит сам г-н Шендерович, «разброс» был от бывшего начальника 5-го управления КГБ Ф.Д. Бобкова до преподавателя Высшей школы КГБ Е.А. Киселева. Вот такие «борцы за свободу слова»!
«Мотивы тех, кто в тот день покинул захваченную телекомпанию, были весьма различными», — утверждает Шендерович. И далее следует перечисление имен, но кроме Кара-Мурзы и (возможно, Норкина), кого-то из «разнообразной» стороны он не называет. А если смелее, кто еще с той стороны спектра? Сорокина? Работала у Эрнста, потом у Ковальчуков. Максимовская? У Ковальчуков. Венедиктов? В Газпроме. Дибров? У Эрнста. И так далее.
Я не понимаю, к кому обращается эта шендеровичевская ирония. Про Леню Парфенова? Парфенов до 2004 года вел самую свободную передачу — «Намедни». Действительно, «не отвлекаясь на смену начальства». Но это повод для иронии? В то время, как Дибров, обвинявший его в предательстве, уже имел контракт с Первым каналом. Так кто же тогда был оплотом свободы? Не Парфенов, а Дибров?
Г-н Шендерович также ставит себе в заслугу программу «Куклы» как образец непредвзятого творчества. Начнем с того, что он не является автором идеи, которая была привезена из Франции Василием Григорьевым, и даже не является её режиссёром. Он лишь писал сценарии, которые были в меру острыми и сервильными. Эти сценарии, как и вся НТВ, обслуживали коммерческие интересы хозяина — г-на Гусинского. Когда хозяин решал, «Куклы» показывали Чубайса плохим, а когда интересы наладились — Чубайс становился хорошим.
Так что я бы хотел, чтобы г-н Шендерович подробнее остановился на этой стороне вопроса, а не бегло упоминал о расцвете свободы слова на НТВ при Гусинском. Шолохов как-то сказал, что он свободен как художник, но добавил: «Но сердце моё принадлежит партии». Я уверен, что и г-н Шендерович тогда тоже писал по велению сердца, но вот сердце-то его принадлежало Гусинскому.
