С самого начала официального участия российских войск в сирийской операции поступало множество сообщений о гибели российских военнослужащих. Однако до недавнего времени не удавалось найти подтверждения этой информации. Но 25 октября, в ходе мониторинга социальных сетей, была обнаружена следующая информация:
В одном из сообщений шла речь о военнослужащем в/ч 20926 (834-й учебный центр ВВС, г. Зерноград, Ростовская область) Костенко Вадиме Александровиче, 18.04.1996 года рождения (19 лет). Проверяя информацию, мы заглянули в его профиль, а также в профили его друзей и родственников, и нашли множество подтверждений тому, что он был действующим военнослужащим по контракту, завершив срочную службу в июне 2015 года и сразу подписав контракт.
Профиль Вадима в ВКонтакте: Ссылка на профиль
Скорбящие посты друзей:
«Убили в Сирии, служил там»
Важно отметить, что одна из его подруг сообщает: «приезжают с Ахтарей с части». «Ахтари» — это военный аэродром «Приморско-Ахтарск» (в/ч 75387) в Краснодарском крае, где базируется 960-й штурмовой авиаполк 1-й гвардейской смешанной авиадивизии 4-й армии ВВС и ПВО. Все штурмовики Су-25, находящиеся сейчас в Сирии, как раз с этого авиаполка.
Скорее всего, после завершения срочной службы в в/ч 20926 Вадим подписал контракт с в/ч 75387, 960-м штурмовым авиаполком. За два месяца до своей смерти, уже после окончания срочной службы и подписания контракта, Вадим публиковал фотографию в военной форме ВВС РФ.
К тому же по активности в его профиле видно, что в августе он дважды навещал свою девушку в Краснодаре (130 км от Приморско-Ахтарска): 2 августа и 23 августа. Сообщение о его гибели говорит: «Погиб при исполнении».
Следует отметить, что недавнее сообщение Reuters о трех погибших россиянах относится к 20 октября, тогда как Вадим погиб 24 октября. Таким образом, данный пост не может служить подтверждением сообщений Reuters. Также 23 октября, за сутки до смерти Вадима, Wall Street Journal опубликовали статью о российском участии в конфликте в Сирии, в которой упоминалось о первых жертвах среди российских войск. При этом WSJ получили комментарий от источника в Министерстве Обороны РФ, который подтвердил смерть, но уточнил, что военнослужащий погиб не в боевых действиях, а в результате неосторожного обращения с оружием.
Статья WSJ опубликована за сутки до смерти Вадима, и источник в Министерстве обороны на тот момент уже подтвердил гибель военнослужащего. Если предположить, что из-за неосторожного обращения с боеприпасами произошел трагический инцидент, то Вадим вполне мог быть раненным и скончаться уже после публикации статьи. В то же время, родственники и близкие Вадима уверены, что его убили.
По опыту расследований украинского конфликта, когда военнослужащий погибает в результате несчастного случая, родственникам сообщают об этом прямо, и они сразу знают истинную причину смерти. Также поступила информация о якобы девяти других погибших солдатах.
Как косвенный факт в пользу версии о несчастном случае можно отметить, что вечером 23 октября местные активисты сообщали о густом дыме, исходящем от авиабазы Хмеймим. Для проверки всей этой информации, мы под вымышленной легендой установили контакт с близкой подругой Вадима и расспросили её об обстоятельствах его смерти.
В другой ситуации мы бы считали, что имеющейся информации недостаточно для публикации, однако в связи с предстоящими похоронами Вадима в хуторе Гречаная Балка, Калининского района, Краснодарского края, мы решили сделать этот пост, чтобы СМИ могли осветить данный случай и более тщательно проверить информацию.
Что касается остальных «девяти погибших солдат», на данный момент у нас нет информации, и расследование продолжается. Версий того, как мог погибнуть Вадим, много. Известно, что он не пилот, и это не могло быть связано с подбитиями самолета или вертолета. Родственники уверяют, что «убили». Но Вадим служил в ВВС, в том отделении, которое занимается техническим обслуживанием авиатехники на аэродроме, и даже если бы началась наземная операция, он не мог оказаться на линии фронта. Теоретически, Вадим также мог выйти с авиабазы в город, где попасть в «неприятности».