Подробности первой фазы суда.
Вторая фаза суда, день первый. Репортаж основан на социальных сетях журналиста.
Слушание начинается. Джохар Царнаев, одетый в белую рубашку и хаки пиджак, внимательно слушает. Обвинение вызывает свидетеля Эндрю Колиера, брата убитого офицера МИТ Шона Колиера.
Колиер делится: «Я живу с родителями и шестью братьями и сестрами, работаю в фирме „Мото-спорт“. Обвинение предоставляет ряд фотографий, к которым защита не возражает. Эндрю показывает семейное фото, на котором он с Шоном. “Я самый младший в семье, передо мной Шон. У нас была одна спальня, мы всегда были вместе,” — рассказывает Эндрю.
Колиер вспоминает: “С 14 лет мы участвовали в автогонках NASCAR. Шон всегда был для меня примером. Он никогда не хвастался, но всегда помогал другим. С детства я восхищался полицейскими машинами. Мы не отдалялись, а наоборот — становились ближе.”
Обвинение демонстрирует фото, на котором братья в пижамах. Колиер смеется: “Я украл этого медвежонка у Шона, он обиделся, но не отобрал.”
Обвинение показывает последнее фото их круиза. “Узнал о его смерти от кузины. Эта потеря — горе для всей семьи. Каждый раз, когда принимаю решение, думаю: а что бы сказал Шон?” У защиты нет вопросов к свидетелю.
Джохар Царнаев продолжает молчаливо смотреть в стол. Обвинение вызывает отчима Шона Колиера.
Свидетель делится: “Сначала Шон ко мне относился настороженно, но вскоре мы стали близкими. Он всегда мечтал о работе в полиции, показывал отличные результаты.”
Обвинение демонстрирует фото его дочерей. Свидетель, плача, рассказывает, как его жена узнала о смерти Шона: “Она подняла трубку, и я услышал, что Шона застрелили. Мы были в госпитале, опознавали тело. Жена не вставала несколько месяцев после того.”
Он добавляет: “Последние два года были самыми тяжелыми в нашей жизни. Мы продолжаем собираться на праздники, но уже не так, как прежде. Мне кажется, я никогда не оправлюсь.» У защиты нет вопросов.
Обвинение вызывает следующего свидетеля — Джона Де Фада, шефа полиции MIT, который нанимал Шона Колиера. “Шон отлично вписывался в работу на кампусе, он был одним из лучших,” — говорит Де Фада.
“Если бы меня спросили описать его одним словом, я бы сказал: „Шон — это характер“. После его смерти я не уверен, что хочу оставаться в полиции.” У защиты нет вопросов.
Адвокаты завершают обсуждение, жестикулируя, и возвращаются на места. Джохар Царнаев общается с адвокатами, его лицо серьезное, но без видимой реакции. Обвинение вызывает следующего свидетеля — Эрика Уилларда, 67 лет, преподавателя фармацевтики с заметным британским акцентом.
Уиллард вспоминает: “15 апреля 2013 года пришел на марафон с женой и детьми. Мы пытались пройтись до финиша. Вдруг — взрыв. Я потерял сознание.”
Обвинение демонстрирует фото после взрыва. Уиллард указывает на себя и свою жену на снимке. “Мы были развезены в разные госпитали, наши дети нашли нас позже через интернет.”
Уиллард делится тяжелыми последствиями: “Я и моя жена перенесли больше 20 операций каждый. Врачи предупреждали о возможных инсультах.” У защиты нет вопросов к свидетелю.
Судья объявляет утренний перерыв. Царнаев переговаривается с адвокатами. Напомним, что защиту Царнаева представляет звездная команда адвокатов. На столе у него — термос с кофе, наточенные карандаши и блокнот.
Обвинение вызывает следующего свидетеля — Эдриан Дэвис, девушку блондинку, которая смотрит на Царнаева. “15 апреля 2013 года с мужем пошли на марафон. Услышала громкий взрыв и сразу поняла, что происходит что-то ужасное…”