Итоги последнего голосования в Совбезе ООН по российскому проекту резолюции по Сирии стали для россиян «неприятной новостью», как отметил председатель комитета Совета Федерации по международным делам Константин Косачев. Казахстан, который до конца этого года является непостоянным членом Совбеза, при голосовании воздержался, что вызвало недоумение у сенатора: «Не ожидал».
Такое разочарование объясняется тем, что в Москве надеялись на союзническую поддержку от Казахстана, аналогичную той, которую США получают от своих западных партнеров. Однако факты говорят о другом: на протяжении почти 10 лет российские союзники по ОДКБ в лучшем случае просто принимают к сведению действия Кремля, но отказываются поддерживать его юридические решения. Это касалось как августовской войны 2008 года, так и событий 2014 года, когда многие страны СНГ не признали независимость Южной Осетии и Абхазии, а лишь констатировали де-факто присоединение Крыма к России.
Более того, многие российские союзники с настороженностью отнеслись к потаканию Кремля вооруженному восстанию на юго-востоке Украины и риторике, угрожающей «возвращением исконных русских земель» в Казахстане. Казахстан, будучи независимым государством, на сегодняшний день формирует свою внешнеполитическую стратегию, которая не совпадает с кремлевским видением совместного будущего. Если Россия все больше уходит в состояние автаркии, противопоставляя себя миру, то Казахстан, напротив, открыто провозглашает стремление стать частью международного сообщества.
Говоря о голосовании по сирийскому проекту, стоит отметить, что накануне удара западной коалиции Казахстан поддержал оба проекта резолюции, и российский, и американский. Это можно объяснить стремлением Астаны уточнить механизмы расследования химической атаки в Восточной Гуте. Однако, когда оба проекта были заблокированы и удары были нанесены до проверки данных о применении химического оружия, Казахстан выбрал позицию равной удаленности от сторон конфликта.
Постпред Казахстана в ООН Кайрат Умаров выразил «беспокойство отсутствием единства среди членов Совбеза», подчеркнув, что его страна «осуждает применение химоружия и считает необходимым провести расследование». Таким образом, Казахстан продемонстрировал свою независимую позицию и попытался сохранить миротворческий ресурс в контексте Астанинского процесса.
Что может быть «неожиданного» в таком подходе, спрашивается? Наоборот, Константину Косачеву, ранее выступавшему в роли идеолога российской «мягкой силы», стоило бы приветствовать такую независимую позицию ближайшего союзника. Но, похоже, в России депутаты нужны лишь для того, чтобы озвучивать недовольство или инициативы Кремля, о которых они сами избегают говорить. Если же что-то идет не так, это легко становится «кремлевской пургой».