А может, это и хорошо, что теперь, когда микроблогера назначили предводителем партии жуликов и воров, а его место занял ныряльщик за амфорами, все стало на свои места. Наконец-то закончились все эти игры в оттепель, все эти теории заговора про раскол тандема и прочие умозрительные концепции, единственной целью которых было придумать себе какую-то надежду (или придумать ее для нас). Власть, сохраняющая надежду, — крепкая власть, потому что только лишенный надежд народ начинает что-то менять. И кажется, подходящий момент наступил. Вот только как что-то изменить никто толком не представляет.
Из тех, кто мог бы помнить, как народ берет власть в свои руки, в России живых никого не осталось, потому что это было почти сто лет назад. Стыдно это признавать, но никогда еще в своей истории наш народ не был таким покорным стадом баранов, каковым его олицетворяют ныне живущие поколения (при всем уважении). Это вовсе не наша национальная черта; когда-то наш народ слыл не менее бунтарским, чем какие-нибудь французы с их бесконечными революциями.
В нашей истории были крестьянские бунты, вроде Пугачевского восстания, аристократы-декабристы, различного рода подпольные кружки, к которым принадлежал, например, едва не казненный Достоевский, и политические террористы. Лорд Артур Сэвилу, герою рассказа Оскара Уайлда, нужна была бомба, и он знал, к кому за ней идти — к русским, у них точно есть. Имидж понятный: не в каждой стране террористам удается убить царя.
В феврале 1917 года Россия оказалась на шаге от демократии европейского типа, но после Октябрьской революции и гражданской войны поколения за поколением целенаправленно истреблялись все, у кого была хоть какая-то мотивация, помимо желания приспособиться. Иногда в голову приходит сумасшедшая мысль: а может, действительно есть какой-то ген, отвечающий за гражданскую ответственность? Канадские ученые обнаружили, что ген AVPG1a чаще оказывается активным у представителей оппозиционных партий, этот ген формирует в мозгу рецепторы для распознавания вазопрессина — гормона, ответственного за альтруизм и «просоциальное» поведение.
Может, носители этого гена не пережили советской власти? Дурацкое объяснение, конечно, но факт в том, что после десятилетий чисток, в ходе которых уничтожались все, кто имел чувство собственного достоинства, изуродованная страна ведет себя совсем по-другому. Вернее, не вся страна, а ее наиболее, скажем так, прогрессивная часть. В остальной части страна не изменилась совершенно — это даже пугает как-то.
Сегодня символ России — это какой-нибудь молодчик лет тридцати с номерами АМР или КРА, который давит людей на тротуарах и пешеходных переходах и всегда остается безнаказанным, потому что государство — это он. И что, разве раньше было по-другому? Вот в середине XVII века голландский дипломат Николаас Витсен поражался поведению стрельцов: «Люди на улицах должны расступаться, а кто зазевался и стоит на пути, того стрельцы лупят». Витсен описывает невероятно воровство, поголовное пьянство, полное отсутствие медицины, фантастическое невежество и повсеместное доносительство.
Глупо судить обо всей стране по ее худшим представителям. Хорошо, допустим, приспособленчество, ксенофобия и невежество характеризует сейчас очень значительную часть населения, возможно, даже большинство. Но какую страну ни возьми, модернизация общества всегда происходила под напором наиболее активного меньшинства, иначе и быть не может. И наоборот, самые гнусные тоталитарные режимы всегда опирались на необразованное и запуганное большинство, готовое согласиться на все.
Не о них идет речь, эти люди достойны сострадания и заботы, но не влияют на ход истории, поэтому обсуждать их нечего. Куда интереснее понять, где то меньшинство наиболее образованных людей, которые и могут все изменить. О чем они думают? Тут и бизнесмен, что платит все больше налогов и взяток, но все равно боится рейдеров. Тут и врач, живущий только за счет «благодарности» пациентов. Тут и профессор, чьей последней надеждой прокормить семью остается зарубежный грант. Тут и студент, понятия не имеющий, на кого учиться, чтобы заработать деньги умом, а не взяткой.
Многие из них убегают в другие страны, бегут даже не за деньгами и не от Путина, а от этого условного Стаса Михайлова, бесконтрольно растущего, как раковая опухоль. Понятно, что все не могут убежать чисто физически, а кто-то из принципа уезжать не спешит и доигрывает до конца, как тот оркестр на «Титанике». Даже самый циничный и отъявленный русофоб признает — уж 2-3% независимо мыслящих людей, разделяющих европейские ценности и недовольных действующими порядками в России точно наберется. А скорее всего, их намного больше, может быть, даже процентов 30%.
Но даже будь это 1% — этого более чем достаточно, чтобы смести диктатуру к чертовой матери. 1% — это полтора миллиона человек, то есть нескончаемые толпы народа во всех крупных городах, число, которое не раздавишь никакими танками, когда все они на улице. Но эти люди сидят по домам, читают новости, кидаются тапками в телевизор и причитают на тему ленивого и послушного русского народа, хотя они сами этот народ и есть.
При желании этой пассивности можно найти объяснение — цена на нефть. Она выросла при Брежневе и продлила существование СССР до горбачевских времен, когда ее снижение подорвало экономику и пришлось объявлять перестройку. Правда, и тогда свободу люди не завоевали, а получили даром, и настоящую цену ее не почувствовали. А потому легко отказались от нее, когда цены на нефть снова выросли и Брежнев вернулся в новой реинкарнации.
Тут не поспоришь: баррель выше $100 — это возможность создавать рабочие места. Все цветные революции и арабские восстания происходили на фоне высокой безработицы, а у нас каждый как-то да и пристроился, причем, по большей части, под крылом того же государства. С какой же стати государство будет слушать граждан, которые для него не более чем клиентела?
Единственная настоящая помеха, мешающая сегодня сменить власть, — атрофированное чувство собственного достоинства. Гражданину, рассказывающему о неготовности России к демократии, не пора ли спросить себя — почему я позволяю какому-то бывшему мелкому мошеннику из питерской мэрии 12 лет измываться над конституцией? И почему какой-то недоучка, так и не закончивший факультет, лично согласовывает списки всех партий в Госдуму?
Почему я терплю это в своей стране, ради каких коврижек? Ради карьеры чиновника, ради дачи в заповедной зоне, ради кабинета с дубовым гарнитуром в позолоте? Если это не ваши мечты, то чего вы ждете, чтобы заявить о своем праве? Будете ждать, пока реальность страны не коснется вашей семьи? Это всегда кто-то чужой попадает под машину с мигалкой, возвращается инвалидом из армии, лежит в коридоре больницы без помощи.
Не понимаю, кто кроме вас будет это менять, кого вы ждете? И в ожидании того, «когда начнется», будете сидеть дома и ретвитить анонсы митингов с чувством выполненного долга? Говорят, люди не выходят, потому что боятся. Да никто не боится, потому что бояться нечего — танками никого не давят, не стреляют по толпе.
Дело у нас не в страхе, а в лени, безвольности и отсутствии чувства собственного достоинства. И я говорю не про ткачиху, с нее спрос. Я говорю про сидящих сейчас у компьютера, хорошо образованных и в целом неглупых гражданах. Заявленное возвращение Путина на трон — это окончательный сигнал о том, что перемен сверху не будет и момент истины для гражданского общества, момент принятия важного решения, за которое мы когда-нибудь будем нести ответ перед нашими детьми.
Если мы снова останемся дома, если нам не хватит какого-то лидера или программы, или погода будет хреновая, или еще что-то, начинающееся с «я бы с радостью, но…», то значит, мы не заслуживаем ничего большего, а может быть, даже того, что есть не заслуживаем. То есть не «мы» какие-то абстрактные, а вот я лично вас сейчас имею в виду.