В отпуске я следила за дискуссией о предложениях Минтруда. Особенно меня удивила одна передача с участием Е. Альбац. К сожалению, приглашенные эксперты не привели ни одной цифры, расчета или фактических данных о функционировании пенсионной системы в целом и накопительного элемента в частности.
М. Э. Дмитриев, один из авторов пенсионной реформы, введенной с 1 января 2002 года, вместе с другими организаторами (М. Зурабовым, В. Матвиенко и другими) должен нести ответственность за ее провал, хотя бы в вопросах профессиональной репутации. Теперь давайте рассмотрим, что случилось с пенсионными деньгами с 2002 года.
Первое. Смысл реформы 2001-2002 года заключался в переходе от распределительной пенсионной системы к накопительной и изменении формулы расчета пенсий. При распределительной системе пенсии выплачиваются из взносов работающего поколения, а когда нынешние работающие выйдут на пенсию, им будет оплачиваться пенсия из взносов будущих поколений. Эта система также называется «договором поколений». Накопительная пенсионная система означает, что взносы работающего не расходуются на выплаты пенсий, а накапливаются, и пенсия будет выплачиваться из его собственных накоплений. Важно отметить, что государственные обязательные пенсионные системы в странах, которые мы считаем цивилизованными (Западная Европа, США), функционируют преимущественно как распределительные. В то же время добровольные дополнительные пенсионные системы, за исключением корпоративных, в основном накопительные.
Второе. При переходе от распределительной пенсионной системы к накопительной действует эффект «двойного бремени», когда из взносов нынешнего работающего поколения нужно одновременно платить пенсии текущим пенсионерам (так как у них нет накопленных средств) и накапливать для себя. Этот эффект двойного бремени при принятых параметрах перехода в нашей пенсионной системе длится 54 года и достигает своего максимума к 2024 году. Преодолеть его можно тремя путями: 1. снизить относительный размер пенсий, 2. повысить тариф страховых взносов, 3. направить в Пенсионный фонд средства из бюджета (от других налогов). В нашем случае задействованы все три рычага, и все три крайне неприятные: относительный размер пенсий по коэффициенту замещения снизился с 32% в начале реформы до 22,7% к 2007 году. Попытка повысить размер пенсий привела к болезненному росту тарифа страховых взносов до 34% и удушению бизнеса, прежде всего малого, а также к дотированию бюджета Пенсионного фонда из федерального бюджета. Стоимость эффекта двойного бремени составляет около 0,5 трлн. рублей ежегодно, и в будущем эта сумма будет расти. Именно этот эффект является одной из причин, по которой в большинстве демократических государств, несмотря на активное лоббирование накопительной пенсионной системы, переход не осуществляется.
Третье. Значит ли это, что потеряно все? Что происходит с накопительными деньгами (это 6% от взносов граждан 1967 года рождения и младше)? Эти средства инвестируются и прирастают с определенной доходностью. Инвестиции начались с 2004 года. Какова среднегодовая доходность за 8 лет? 6,7% в ВЭБе и 6,9% в частных управляющих компаниях. А какова инфляция за тот же период? Она достигает 10,5%. Индексация страхового пенсионного капитала (в распределительной системе) составляет 20%, примерно на уровне темпов роста номинального ВВП. Обращаю внимание, что формула расчета пенсий в страховой и накопительной системах одинакова: в страховой части деньги накапливаются условно, в накопительной — они инвестируются. Условный пенсионный капитал, который составляют взносы всех работающих старше 67 года рождения и 8% от взносов молодых, индексируется также, как и страховая часть пенсии (за 8 лет среднегодовая индексация составляет 20%). Вывод: деньги накопительного элемента обесценились, во-первых, по отношению к инфляции, во-вторых, по отношению к индексации страхового пенсионного капитала, в-третьих, по отношению к росту экономики (ВВП).
Переведя на человеческий язык: две подружки-сослуживицы работали вместе, получали одинаково и отчисляли равные взносы. Разница только в возрасте: одна 1966 года рождения, другая — 1967. У второй есть накопительный элемент, у первой — нет. Первая получит пенсию при прочих равных условиях больше, чем ее младшая коллега. Причина — обесценение накопительного элемента.
Четвертое. Низкая доходность по пенсионным накоплениям объясняется апологетами этой пенсионной реформы текущими особенностями экономики. Это не так. Для тех, кто ищет математические доказательства неэффективности обязательной накопительной системы по сравнению с распределительной, рекомендую обратиться к своей статье в журнала «Вопросы экономики» № 4 за 2010 год или на сайт www.dmitrieva.org. Вывод из этой статьи таков: при периоде накопления в 40 лет и ненулевых расходах на функционирование накопительной пенсионной системы, она более эффективна, чем распределительная, если на одного работающего приходится более двух пенсионеров. Но такого апокалипсиса пока не предвидится. Если математика не убедит, возможно, опыт Чили станет более наглядным. За 25 лет пенсионной реформы, которую М. Э. Дмитриев принимал за основу при разработке реформы 2001 года, распределительные пенсии оказались выше накопительных. Накопления обесценились из-за инфляции, неэффективности вложений и расходов на обслуживание системы.
Пятое. Так у кого же отнимаются триллионы? Триллионы отбираются не у пенсионеров, нынешних и будущих. Оказалось, что распределительные пенсии выше накопительных. Отмена накопительного элемента как обязательного — это попытка отнять 0,5 триллиона рублей ежегодных у финансовых посредников, которые управляют пенсионными деньгами, а также частично 2 трлн. из уже переданных на накопление тем же посредникам. Естественно, что так просто с суммами, которые можно использовать десятки лет, никто не расстанется. Поэтому наблюдается сопротивление, дезинформация общественности и специальный выбор экспертов.
Что будет с накоплениями граждан? У них должны спросить: что они хотят с накоплениями за 8 (или 9) лет? Оставить их у финансовых структур и позволить им продолжать инвестировать, или отказаться от накопительного элемента? В таком случае все, что они отчисляли и что осталось, будет переведено в Пенсионный фонд, и их приравняют к тем, кто делал только условные накопительные взносы, то есть отчисления на страховую часть. Поэтому все, что отчисляли граждане на накопительную пенсию при отмене накопительного элемента, требует переиндексации. То есть вместо 6,7% годовых индексация должна быть 20%, как у страховой части пенсии и как у всех работающих граждан более старших возрастов. Граждане не должны отвечать за эксперименты. Естественно, что все, кроме безнадежных экспериментаторов и фанатов М. Э. Дмитриева и М. Зурабова, захотят иметь 20% годовых, а не 6,7%.
В предложениях Минтруда несколько направлений: реформирование досрочных пенсий, с представленным вариантом вряд ли можно согласиться. Реформирование деятельности НПФ и добровольных пенсионных накоплений, которое вообще не требуется. Добровольная негосударственная пенсионная система функционирует более или менее нормально, и там реформы не нужны. Однако отмена накопительного элемента является необходимой. То, что Минтруд и Пенсионный фонд вышли с этим предложением, — это настоящее чудо. В нынешних эшелонах власти встретить человека, не связанного с извлечением личной выгоды из оборота пенсионных денег, профессионального и инициативного, готового заявить обществу, что «король — голый», причем что переход к накопительной пенсионной системе был лишь «новым платьем короля», — большая редкость.
