Годовщине августовских событий посвящается
После публикации поста о Фридрихе Ницше и бессилии российской оппозиции в моем блоге, на страницах в ЖЖ, Facebook и Вконтакте, я получил множество комментариев, призывающих меня не уподобляться тем, кого я критикую, и перейти к позитивной политической медитации. «Никогда не задумывались, почему теоретики всегда «умнее» практиков?» — спрашивает уважаемая gragdanka_irina. «Почему вы говорите о российской оппозиции в третьем лице? Вы разве не внутри неё?» — ставит вопрос мой ЖЖ-друг golovin1970.
Хотя я не состою ни в одном из оппозиционных движений, я не планирую скрываться от важного общего дела. Поэтому постараюсь изложить свое видение успешной оппозиционной программы.
Прежде всего, такая программа должна быть активной и идейно неуязвимой. Она должна атаковать власть, поражая её в «самое сердце», именно в ту ахиллесову пяту, которую власть не может защитить. Активная неуязвимость достигается тогда, когда выдвигаются требования, которые Кремль не готов признать даже на словах. Подчеркиваю, речь идет именно об активных требованиях, а не о реактивных. Историческая практика показывает, что лозунги вроде «Долой!» сами по себе к победе не ведут.
Во времена Перестройки программным требованием, которое КПСС не могла игнорировать, стало требование многопартийности. В Тунисе и Египте в ходе революций требовалось легализовать исламские политические партии. В современной России требование свободных выборов и свободы участия в них всех некриминальных партий, хотя и верное, не может служить главной оппозиционной идеей, так как мечта о политической свободе, пережитая в начале 1990-х, уже скомпрометировала себя.
Протесты против нечестных выборов, хотя и собрали значительное количество участников, не стали массовыми, без «сотен тысяч и миллионов». Сегодня Кремль вполне разделяет идею свободных выборов и предлагает свои варианты, в результате чего становятся возможны лишь мелкие споры вокруг законопроектов, не способные зажечь общество.
Также бесперспективна борьба против коррупции. Власть, на словах готовая с ней бороться, на деле может защитить своих. Как только речь заходит о конкретике, начинаются унылые споры, которые отвлекают от серьезных вопросов большой политики. Антикоррупционная активность, как правило, служит лишь для отвлечения внимания от более важной проблемы.
Однако это не значит, что властям не могут быть выдвинуты требования, которые застигнут их врасплох и превратят оппозицию в активную силу. Как минимум три таких требования могут стать основой оппозиционной программы.
Во-первых, это требование ликвидации поста президента РФ и превращение России в парламентскую республику. Это требование будет воспринято властью как угроза, поскольку ее авторитаризм зиждется на президентской вертикали. Российское общество более чем готово поддержать идею парламентаризма, что будет обосновано примерами из европейских стран.
Во-вторых, необходимо требование слома вертикали власти не только в Москве, но и в регионах. Свобода регионального самоопределения — это также непримлемое для Кремля требование. Лишь ослабив полицейский произвол, власти смогут увидеть, что терпимость общества к произволу была оправдана лишь корыстными интересами.
Таким образом, активная и идейно неуязвимая оппозиционная программа может стать мощным инструментом в борьбе за политическую свободу и демократические ценности, способная зажечь общественное сознание и поднять страну на новые высоты.