Беспорядки в Бирюлево уже успели получить название «овощной революции». Это звучит унизительно, и согласен с этим, но возразить нечего: погром как реакция на убийство – схема, отработанная в России еще сто лет назад, не решающая ни одной проблемы. Более того, погромы как ответ на отсутствие национальной политики и имитационную государственность выглядят абсолютно бессмысленными. Главная проблема Бирюлево не в овощебазе; её уничтожение, конечно, может напугать мигрантов и лидеров диаспор, но это лишь временная мера. Проблема в том, что население страны превращается в тотальную «овощебазу», реагирующую лишь на один маркер: русский–нерусский, здешний–нездешний. Об этом «Собеседник» предупреждал еще две недели назад, когда драки на московских окраинах становились все более массовыми.
Однако драки возникают не из-за «наглости мигрантов» или «ощущения кавказцами государственной поддержки», а там, где нет других занятий и способов решения проблем. Там образовался огромный класс людей, не видящих будущего. Теперь власть будет действовать по-царски, перерабатывая тезисы и методы, заимствованные у «Союза русского народа». Национализм в России – универсальное средство отвлечения от настоящих проблем государства. Наказывать конкретные диаспоры или выяснять отношения с так называемыми кавказцами никто не соберется – власти слишком долго затыкали кавказские проблемы деньгами, создав на юге страны такой гнойник, который, если вскроется, отравит всю Россию. А она и так не в лучшей форме.
В итоге крайними снова окажутся так называемые либералы: вы призывали «Москва для всех» – получите. Вы говорили о толерантности – кушайте это. Уже звучит тезис о том, что выход людей на улицы и конфликты с ОМОНом стали прямым следствием Болотной, хотя Манежка была до Болотной. Погромщики ищут врага под фонарем, власть же старается перевести стрелки на оппозицию, а результатом становится образование новых гнойников, поскольку для решения российских проблем требуется размышлять, а эта способность в последние двадцать лет не поощрялась.
История может повториться, как сто лет назад, но тогда вместо самодержавного режима был выстроен куда более зверский. Так всегда бывает, когда революция подменяется распадом, а потом на руинах власть захватывают самые темные силы. Сейчас от власти зависит не больше, чем в конце 1913 года, когда было уже поздно пить боржоми. Я не могу сказать, от кого это зависит. Возглавить бунт «овощебазы» невозможно, потому что она не хочет никакого позитива и быстро успокаивается после разгрома супермаркета.
Существуют ли во власти здоровые силы – не знаю, но предположу, что нет. «Овощебаза» отличается от нормального общества тем, что гниль на ней распространяется стремительно. А время для адекватной национальной политики и постепенного превращения «овощебазы» в общество, боюсь, окончательно упущено два года назад…