События в Петербурге на протяжении последней недели, следствием которых стали массовые задержания на Марсовом поле 12 июня, наглядно демонстрируют два важных аспекта: было создано Министерство репрессий, и закон фактически утратил свою силу.
Полиция, прокуратура и суды — это теперь не более чем различные подразделения упомянутого Минрепрессий. Их действия скоординированы и направлены на одну общую цель: наказать тех, кто осмелился выступить против власти. Называть эти структуры «правоохранительными органами» больше неуместно, так как они превращены в охрану, защищающую не закон, а действующий режим. Они призваны защищать власть от граждан, а не граждан от произвола власти.
В этой ситуации закон фактически не работает: любые попытки репрессируемых обратиться к его нормам с легкостью отвергаются различными департаментами Минрепрессий. В картину вписываются аресты людей, которые не совершили никаких правонарушений, кроме как нарушили правило о запрете собираться в количестве более одного человека. Задерживающие их безымянные «росгвардейцы» действуют жестоко, у них на форме отсутствуют фамилии.
Издевательская трактовка отказа граждан покинуть место «несанкционированного митинга» как «невыполнение законного распоряжения полиции» позволяет не только наложить штраф, но и арестовать человека на срок до 15 суток. Одним из примеров является требование аккредитации для журналистки, которая работала на митинге и впоследствии была задержана как «нарушитель общественного порядка» с административным арестом на 10 суток.
Возбуждение уголовного дела против 17-летнего юноши за «насилие в отношении представителя власти» также не обошло стороной эту историю. Он спрыгнул с постамента мемориала на Марсовом поле, убегая от преследующих его «гвардейцев», и при задержании один из полицейских ударился о него и выбил зуб. Содержимое граждан в полиции в условиях, порой напоминающих пыточные, — это еще один пример беззакония: отказ в вызове врача и доставке лекарств, отсутствие положенного питания (которое предоставляли волонтеры), холод и сырость.
Судебные процессы проходят в военно-полевом режиме: решения районных судов об арестах и штрафах принимаются с полным игнорированием аргументов задержанных, без каких-либо доказательств их вины и с предоставлением всего одного часа на поиск защитника. Рассмотрение жалоб на эти решения в городском суде организовано так, что адвокаты попросту не могут попасть на заседания. В итоге городской суд признает все решения районных судов обоснованными, игнорируя любые аргументы арестованных.
Отдельного внимания заслуживают последние примеры. Ключевым элементом сохранения системы, созданной при Путине, является нынешний суд. Это учреждение в большинстве случаев — быстрое и несправедливое, с весьма отдаленным отношением к закону, и, следовательно, является одним из департаментов Минрепрессий.
Суд становится на сторону властей в большинстве конфликтов с гражданами, охотно принимает любые свидетельства от полиции и подозрительно относится к доказательствам в пользу протестующих. В результате выносятся вопиюще неправосудные решения с полной уверенностью в своей безнаказанности. Если бы суды действовали в соответствии с законом, можно было бы обеспечить исправление беззакония других ветвей власти, таких как исполнительная и законодательная. Однако, когда они знают, что любое беззаконие, особенно против нелояльных граждан, останется безнаказанным, они действуют с удвоенной силой.
Разобраться с ситуацией следует именно здесь. Необходимо не только призывать к наказанию коррупционеров, но и требовать изменения судебной системы. Лишь несколько месяцев работы судов, подчиняющихся закону, и Министерство репрессий потеряет силу, а система «капитализма для друзей и знакомых» начнет трещать по швам. Закон должен стать единым для всех и превзойти любую власть. Эти идеи не являются беспочвенными фантазиями — так живут в нормальных странах, к которым Россия обязательно должна стремиться.