Письмо Игоря Биткова, основателя и владельца Северо-Западной лесопромышленной компании, в состав которой входят Неманский целлюлозно-бумажный комбинат (Калининградская область) и Каменногорская фабрика офсетных бумаг (Ленобласть), из тюрьмы в Гватемале…
В апреле 2008 года я беседовал с одним интересным человеком. Я только что уехал из России, получив предупреждение от информированных друзей из МВД о возможном аресте. Наша беседа проходила в маленьком австрийском городке, в доме этого нового знакомого, который тоже был русским. Он покинул Россию два года назад и обосновался в Австрии с семьей. Его история больше напоминала шпионский роман. Он работал личным психологом одного из высокопоставленных кремлевских чиновников, который оказался в опале с приходом к власти Владимира Путина. Психологу тоже пришлось покинуть Россию, получив предупреждение о возможном аресте. Ситуация напоминала мою, но я не чувствовал большой опасности.
В России у нас с женой оставался процветающий бизнес, который приносил нам известность как успешным профессионалам, осуществившим один из крупных инвестиционных проектов в лесной отрасли. Как и у любой развивающейся компании, у нас была задолженность, но ее размер значительно уступал стоимости самой компании. Наш проект оказывал огромный положительный эффект для страны, и мы взаимодействовали с высокопоставленными чиновниками, которые, как нам казалось, уважали нас. Но был и тревожный сигнал: несколько месяцев назад моей жене предложили вступить в «Единую Россию» и возглавить областное отделение партии. Как ей объяснили, её обещала блестящая карьера. Она отказалась, и я её поддержал.
Почему мы так поступили? Коротко говоря, это не соответствовало нашим жизненным принципам и судьбе, которую мы видели для себя. Наша судьба была уникальной и значительно отличалась от судеб большинства российских предпринимателей. Мы никогда не участвовали в коррупционных сделках, не имели совместного бизнеса с чиновниками. Хотя взятки, конечно, приходилось давать — без этого в российском бизнесе не обойтись. Но мы делали это только при полной необходимости. Вступление в «Единую Россию» означало бы для нас переход через незримую черту достоинства. Партия создавалась для управления страной, но поскольку всё в стране держалось на коррупции, она наполнилась людьми, которые лишь использовали её в своих интересах. Навальный назвал её «партией жуликов и воров».
Наш бизнес был создан с нуля без использования административного ресурса. Мы добились всего, чего хотели, построили новые заводы на месте старых. Рентабельность нашей компании была самой высокой в отрасли. Нас уважали жители регионов, где располагались заводы, и мы регулярно получали благодарности от властей. Мы ценили себя и считали, что имеем право открыто объяснять свои решения государственным деятелям.
Мой собеседник слушал меня с лёгкой улыбкой. «Забудь про свой бизнес,» — сказал он. «Его отнимут у тебя в ближайшие месяцы. У тебя отберут всю собственность. Но это не главное, они будут искать тебя с женой. Им нужны вы — в тюрьме или мертвые,» — добавил он. Я смотрел на него с недоумением. «При чем тут это? Я не верю, что бизнес им нужен. Он сложный, они не смогут управлять им так же успешно, как я.» Аргументы сыпались из меня, как из рога изобилия, но он смотрел на меня с всё большей иронией. «Им твой бизнес не нужен,» — сказал он, выдержав паузу. «Деньги твои тоже. Для них это недоразумение, миллиарды они не считают. Бизнес отдадут на разграбление. Им нужно убрать вас с жены со сцены, уничтожить ваши имена и историю успеха.» Он немного подумал и добавил: «Речь может идти и о физическом уничтожении.»
Я посмотрел ему в глаза и спросил: «За что? Разве отказ от предложения может иметь такие последствия?» Он перебил меня: «Ты примитивно мыслишь. Оппозиция тут не при чем. Почти вся контролируется ФСБ. Путин боится нелояльных бизнесменов. Первую зачистку провели в 2003 году с Ходорковским. Сейчас очередь таких, как вы с женой.» Он пояснил, что решение о нашей судьбе мог принимать только Путин, основываясь на информации, которую ему предоставили.
После недолгого молчания он добавил: «Ты все еще не веришь в то, что система, созданная в стране, с её тотальной коррупцией и рейдерством — это система, которую Путин создавал сознательно и которую он постоянно ужесточает? Ему так легче управлять страной.» На этом разговор заставил меня переосмыслить свою ситуацию. На тот момент с бизнесом еще не произошло трагических событий, но многое уже вызывало беспокойство…