Я ощутил глубокое разочарование. Оказалось, что я ханжа, лишённый воображения. Последние карикатуры в журнале Charlie Hebdo остались для меня непонятными. Эти рисунки, как выяснилось, разоблачают «гигантскую машину, которая своими скидками, промо-акциями, магазинами шикарных шмоток и прочими диснейлендами виртуозно играет на струнах родительской любви и обнуляет родительские счета». Это слова выдающегося журналиста и человека, которого я очень уважаю, Сергея Бунтмана.
Почему же единицы интерпретировали изображения правильно, а подавляющее большинство, включая меня, не смогло это сделать? Хорошо ли, что сатирический рисунок, вынесенный на обложку журнала, может пониматься по-разному? Виноват ли читатель, лишённый воображения, или, возможно, художник недоработал? А может, сам факт наличия двух противоположных смыслов — это и есть достоинство рисунка? Оставим этот вопрос открытым.
Первый рисунок. Надпись на обложке — «Доказательство, что Европа христианская». Иисус говорит: «Христиане ходят по воде. Мусульманские дети тонут». Попробуем увидеть в этом разоблачение лицемерного общества, «тему толерантности и ксенофобии», как выразился другой уважаемый мной журналист Айдер Муждабаев. Видимо, секрет разного восприятия рисунков заключается в интонации, с которой мы читаем текст. Художник-карикатурист не даёт нам никаких эмоциональных подсказок. Лицо Христа бесстрастно.
Можно прочитать рисунок так: христиане, смотрите, вот вам доказательство того, что Европа — христианская. Иисус, как вы видите, ходит по воде. У вас-то всё нормально: вы сыты, одеты, у вас есть крыша над головой. Вы говорите о добре, в то время как мусульманские дети голодают и погибают. Помогите им! Меньше болтайте, больше делайте. Так поняли карикатуру многие из уважаемых мной журналистов.
Тем не менее, можно прочитать её и с другой интонацией: видите, мусульмане, вот вам доказательство, что Европа — христианская. Христиане не тонут, а мусульманские дети погибают. Не стоит лезть в Европу, если вам дороги ваши дети. Всё зависит от настроя читателя и заранее подготовленной позиции. Получается, читатель видит то, что хочет увидеть. Возникает вопрос: это достоинство карикатуры или её недостаток? Оставим этот вопрос открытым.
Переходим ко второму рисунку. Надпись на обложке — «Так близко к цели». Лежит утонувший несчастный мальчик. Это образ. Но над ним — смеющийся, разводящий руками клоун из «Макдональдса». И снова всё зависит от настроя читателя. Можно прочитать картину так: случилось горе, беда, трагедия, а вы лишь смеётесь и без конца жуёте свои гамбургеры. Ребёнку нужно было сделать всего два шага к своей мечте, и он бы съел двойной гамбургер по цене одного. Он утонул из-за вас, холодных потребителей.
Но для такого прочтения чего-то не хватает; на поверхности скрывается совсем другой смысл. Мол, ты, мальчик, хотел жить в Европе, твоя мечта — Макдональдс и двойная порция гамбургера. Кстати, почему именно американский Макдональдс здесь, в карикатуре? В минималистическом и лаконичном рисунке важна каждая деталь.
Карикатура, сатирический рисунок, плакат, вынесенный на обложку журнала, не всегда должен смешить. Чаще он должен раздражать, провоцировать, заставлять взглянуть на социальные явления под неожиданным углом. Но он всегда должен бить, так сказать, в глаз. Если рисунок имеет двойное прочтение, это значит, что художник и редактор не справились с поставленной задачей. Если им понравился рисунок, то, как профессионалы, они должны были видеть его второе прочтение и сделать то, что обычно делают в таких случаях.
На той же полосе с карикатурой следовало бы дать небольшую отсылку: одна или две строчки крупным шрифтом. Например: «Европейцы за один день съедают миллиард гамбургеров. Арабские дети умирают от голода». Или: «Родители европейского ребёнка каждую неделю водят его в Диснейленд. А у арабского ребёнка нет даже игрушки». Это защитило бы редактора и художника и убрало бы разночтения, если, конечно, они не хотели спровоцировать общество.
Двойное прочтение, иногда даже взаимоисключающее, может способствовать этому. Но это совершенно другая цель и задача.
Вот типичные вопросы, на которые я часто отвечаю за последние годы. Что можно рисовать, а что нельзя? Рисовать можно про всё. Важно, зачем художник рисует, то есть какую цель он преследует. Важно, как он это делает, — какой графический язык использует. И важно, для кого он рисует, учитывая аудиторию, которая будет смотреть его картинку.
А какие цели могут преследовать карикатуры? Они могут быть весёлыми и развлекательными, могут высмеивать человеческие пороки, обращать внимание общества на социальные явления, заставлять задумываться. Если карикатура философская, она может быть грустной, злой, провокационной, из области чёрного юмора. По сути, карикатура довольно разнообразна. Но всегда нужно учитывать целевую аудиторию.
Меня часто спрашивают, можно ли рисовать карикатуры на Холокост. Обычно я отвечаю: вы, вероятно, намекаете на моё еврейское происхождение? Хотите узнать, не обидит ли меня такой рисунок? Я рисовать эту тему не буду, но если кого-то веселит тема уничтожения миллионов людей еврейской национальности — валяйте, рисуйте. Убивать я вас за это не буду, это точно.
Кстати, в одной из арабских стран регулярно проходит конкурс карикатур, в котором участвуют некоторые российские карикатуристы. Но, будучи русским, я не буду рисовать карикатуры на убитых и погибших русских. Я не армянин и не буду рисовать карикатуры на геноцид армянского народа. Можно подставить любую национальность, и я скажу: «Я не буду рисовать про погибших людей», и подставьте любую национальность.
Если вы хотите рисовать на эти темы — рисуйте. Если хотите смотреть картинки на эти темы — смотрите. А можно ли запрещать рисовать на какие-то темы? Нет, запрещать рисовать — нельзя. И наказывать за рисунок — тоже нельзя. Можно обсуждать, спорить, объяснять, презирать, но не наказывать.
А вы поддерживали Charlie Hebdo в январе 2015 года? Да, тогда была совсем другая история. Те карикатуры, из-за которых погибли художники, я не обсуждал и обсуждать никогда не буду. Мне не важно, из-за какой картинки пролилась кровь. Обсуждение причин трагедии — это попытка оправдать убийство. История сегодняшних рисунков другая. Обсуждать их — это нормально. Так и должно быть. Никого наказывать за них нельзя. Но нужно быть корректным и не вешать ярлыки. Не следует считать того, кто понял тот или иной рисунок иначе, чем вы, … подставьте эпитеты сами. Будьте здоровы и держите себя в руках.