Инцидент с Су-24 в контексте международного и российского воздушного права выглядит следующим образом: военный самолет, не имеющий опознавательных знаков, что делает невозможным определить его принадлежность, вторгся в воздушное пространство Турции. При этом он не реагировал на радио-запросы и не использовал специальный позывной для военной авиации. В результате Турция, реализуя право на самооборону, сбила этот самолет.
Турецкие власти основывались на статье 51 Устава ООН, согласно которой «в случаях вооруженного нападения на члена Организации Объединенных Наций допускается осуществление права на индивидуальную или коллективную самооборону». Нарушение воздушного пространства Турции военным самолетом также противоречит положениям Чикагской конвенции 1944 года, статьи 3, которая гласит, что «никакое государственное воздушное судно Договаривающегося государства не производит полета над территорией другого государства без специального соглашения или иного разрешения».
Кроме того, были нарушены положения Воздушного кодекса РФ. В статье 33 указано, что требуется обязательная регистрация всех государственных (военных) воздушных судов. Статья 34 предписывает наличие соответствующей маркировки на таких судах: «На государственные воздушные суда наносятся знаки государственной принадлежности и учетные опознавательные знаки». Для военных воздушных судов, используемых в операциях, предусмотрены знаки, установленные Правительством Российской Федерации.
Согласно постановлению Правительства от 4 марта 2010 года, в качестве обязательной маркировки для государственных (военных) воздушных судов утверждено изображение пятилучевой звезды. Тяжкие последствия этого инцидента связаны с приказами должностных лиц Министерства обороны РФ, которые управляют группировкой российских войск в Сирии. Налицо признаки преступления, предусмотренные статьей 293 УК РФ (Халатность) и статьей 285 УК РФ (Злоупотребление должностными полномочиями). Это проявляется в отдании приказа о снятии обязательных опознавательных знаков с военных воздушных судов, запрете на использование позывных, принятых в российской военной авиации, и игнорировании запросов и предупреждений от турецких ВВС.
Эти действия привели к невозможности идентифицировать Су-24 как российский и, соответственно, к решению об уничтожении самолета. Ответственные за отданный преступный приказ должны понести наказание. Для этого мы намерены обратиться в Главную военную прокуратуру.