Попробуем добиться того, чтобы сказанное Президентом Дмитрием Медведевым на встрече с рабочей группой открытого правительства по вопросу противодействия коррупции не повисло в воздухе, а имело некий практический смысл. В частности, Дмитрий Медведев потребовал раскрытия информации о конфликтах интересов чиновников и, в частности, сказал: «Я говорю об этом не ради того, чтобы дать карт-бланш на то, чтобы не отвечать СМИ. Наоборот, обязаны отвечать, а правоохранительные органы обязаны проверять».
Поскольку на упомянутой встрече присутствовал мэр Москвы Сергей Собянин, то адресуем ему два случая.
Случай первый — московское метро. Бывший начальник московского метрополитена Дмитрий Гаев оказался не только успешным руководителем московской подземки, но и талантливым изобретателем, чьи предложения были внедрены во вверенной ему организации. За что, естественно, он получил денежное вознаграждение. Когда господину Гаеву было предложено добровольно покинуть свой пост, он сначала было заартачился, но, столкнувшись с незатейливым аргументом – возбужденным уголовным делом по поводу тех самых патентов, — быстро принял правильное решение. Стоит ли удивляться тому, что по прошествии года уголовное дело закрыли, а господин Гаев быстро уехал за границу? Не хочу спорить на тему, может ли руководитель быть изобретателем. Конечно, может. Не хочу спорить, может или не может изобретатель получать деньги за результаты своей деятельности. Не только может, но и должен. Вопрос к мэру Собянину в другом: а сообщал ли господин Гаев об имевшемся у него конфликте интересов? И если сообщал, то какое решение было принято соответствующей комиссией?
Случай второй – департамент транспорта. В декабре прошлого года на должность руководителя этого департамента был назначен Максим Ликсутов, бывший топ-менеджер группы «Трансмашхолдинг» и совладелец ряда компаний, работающих в сфере производства средств транспорта и пассажирских перевозок. Его история хорошо известна, из своего владения активами он не делал большого секрета, сказав, что в соответствии с законом он передал свои акции в доверительное управление. Честно говоря, сама по себе передача в доверительное управление акций в ЗАО или неторгуемом ОАО выглядит смешно – куда не передавай ты эти акции, доверительному управляющему продать их в голову не придет, и, значит, всё, что ты, как директор департамента, «отстегнёшь» в пользу этих компаний рано или поздно достанется в том числе и тебе. Например, решение об использовании для пассажирских перевозок возможностей Малого кольца Московской железной дороги с одновременным решением о закупке вагонов у того самого «Трансмашхолдинга». Но… данная правовая норма (как и многие другие) не может быть оспорена, очевидно, что была она написана не для того, чтобы бороться с незаконным обогащением чиновников.
Поэтому вопросы к мэру Собянину состоят в другом: почему при рассмотрении соответствующей комиссией очевидного конфликта интересов господина Ликсутова не было рекомендовано ему продать принадлежащие ему акции? (Что, кстати, он обещал сделать). Каким образом мэрия Москвы контролирует беспристрастность и объективность господина Ликсутова при принятии решений о развитии транспортной системы нашего города? И почему при рассмотрении проблем развития транспортной системы нашего города первыми принимаются решения, которые приносят прямую экономическую выгоду господину Ликсутову?
PS Поскольку мой блог не является средством массовой информации, то остаётся надеяться, что либо мэр Москвы посчитает нужным ответить на мои вопросы, не опускаясь до дискуссии о том «обязан или не обязан», либо какое-то официальное СМИ поддержит моё любопытство и направит официальное письмо мэру Москвы.
