Недавно в социальных сетях я наткнулась на статус одной знакомой: «Как больно иметь тело». Эти слова запали мне в душу. Немного позже девушка, написавшая этот статус, ушла из жизни, не выдержав страданий. Теперь я часто вспоминаю её и осознаю всю глубину этих четырёх слов, за которые я когда-то нажала «лайк». Мне не чужды подобные страдания, и я начинаю понимать, что и сама могу оказаться на краю.
Всё началось летом 2014 года. На ноге, которая страдала от генетического заболевания, появилась шишка. В начале я не придала этому значения, ведь к болячкам привыкла с детства. Однако шишка начала увеличиваться, и это заставило меня насторожиться. Я решила обратиться в онкологический центр в Москве, так как зная о рисках онкологии, особенно рака кожи, не могла игнорировать подозрительные изменения.
Доктор, осмотрев меня, успокоил: «Это просто воспаление, ничего страшного». Мы вернулись домой в Арзамас, но шишка росла и начала выделять вонючие жидкости. К декабрю я едва могла ходить, а моего первоначального диагноза — буллёзного эпидермолиза — состояние только ухудшилось. И в этот момент я решилась на биопсию, которая, к моему ужасу, подтвердила рак кожи на мой тридцатилетний юбилей. Мой день рождения, который должен был быть праздником, превратился в настоящие поминки.
С приближением Нового года опухоль продолжала расти. Я впала в панику и стала обзванивать всех, кто мог помочь. Друзья посоветовали обратиться в институт им. Петрова в Петербурге. Несмотря на праздники, там были готовы меня принять. Муж, взяв в долг, отвёз меня в больницу, где врач скомандовал ампутировать ногу. Я не могла с этим смириться — ампутация означала, что мне придётся зависеть от других, чего я всегда старалась избегать.
Мы продолжили поиски. В Обнинске врачи уверили нас, что не будут делать ампутацию. Я начала смиряться с тем, что ногу, возможно, не спасти. Вернувшись в Москву, снова столкнулись с отказами. В итоге мы вернулись в Петербург, где врачи провели консилиум и поставили меня в хоспис. Это известие стало для меня настоящим ударом. У меня не осталось ни сил, ни надежд, но в тот момент мне пришло сообщение от Романа Супера, который решил помочь, отправив мои документы в израильскую клинику «Ихилов».
Ответ пришёл быстро. Клиника готова была принять меня, но стояла проблема — средства на лечение. Я не являлась израильским гражданином, и в случае, если в России мне предложили лишь хоспис, я оказалась лицом к лицу с необходимостью собирать деньги для операции. Роман и его друзья начали сбор средств в интернете. Каждую минуту я получала сообщения о том, как растёт сумма — это был неожиданный для меня поворот. Тем не менее, за сутки удалось собрать 1 320 000 рублей, что дало возможность отправиться в Израиль.
Тель-Авив встретил меня теплом. Я почувствовала, что живу и что есть надежда. Профессор Шпрехер сразу же определил, что меня нужно госпитализировать. Здесь я столкнулась с совершенно другим уровнем помощи — медсёстры делали перевязки и ухаживали за мной как за родной. За несколько дней состояние моей кожи улучшилось, но по поводу ноги Петербургские врачи оказались правы: рак метастазировал в кости, и без ампутации не обойтись.
Каждый день мне повторяли, что надежда есть. Врачи объясняли суть операции, показывали снимки и рассказывали о других случаях, где всё закончилось успешно. Но как собрать деньги на операцию, чтобы завершить этот процесс? Сумма была внушительная, а средств оставалось всё меньше. Я стремилась к лечению, к возможности начать новую жизнь, даже без ноги.
Я надеюсь, что смогу стать счастливой и нужной, даже если потеряю ногу. Мне нужно лишь одно: жить. Помощь со стороны оказалась жизненно необходима. Я готова бороться за свою жизнь и очень надеюсь на вашу поддержку. Каждое ваше внимание и поддержка делают меня сильнее.