Вчера прошло заседание Комиссии по межнациональным отношениям и свободе совести Общественной палаты, возглавляемой Николаем Сванидзе. Трехчасовое собрание было посвящено обсуждению учебного пособия профессоров Барсенкова и Вдовина «История России. 1917-2009» (3-е изд.). Не стану утомлять читателей подробным изложением спора. Официальный отчет уже подготовлен, а отклики журналистов также доступны. Окончательное экспертное заключение комиссии будет готово к следующему понедельнику.
Тем не менее, есть некоторые моменты, на которые стоит обратить внимание. В национал-патриотической блогосфере разразилась истерия по поводу преследования «известных и заслуженных ученых, искренних и бескомпромиссных борцов за историческую истину». Однако на слушаниях возникли серьезные вопросы относительно научного и человеческого качества Барсенкова и Вдовина. Практически все эксперты, включая замдиректора Института российской истории Владимира Лаврова и директора Института этнологии академика Тишкова, отметили, что ложь и фальсификации являются основным содержанием пособия.
В ходе обсуждения стало ясно, что факультет не поддерживает позиции Барсенкова и Вдовина. Декан Карпов, цитируя, заявил, что они — «никому не известные два профессора, мало известные, и, собственно говоря, далеко не гении в исторической науке», которым данный «скандал сделал огромную рекламу». Тем самым Карпов выставил людей, которые много лет работали на факультете и занимали высокие должности, в неблагоприятном свете. Например, Барсенков ранее возглавлял приемную комиссию, а Вдовин трудится в лаборатории по межнациональным отношениям в структуре МГУ, что вызывает вопросы о его квалификации, учитывая его взгляды.
Теперь уделим внимание вопросу «искренности» и «бескомпромиссности». Участники слушаний и журналисты получили копии двух документов: как только адвокаты пришли на истфак и пригрозили судом, Барсенков и Вдовин немедленно отказались от своих «научных достижений». Профессора, как опытные юристы, поняли, что в суде им не доказать свои слова, и струсили. Декан, в свою очередь, без колебаний отказался от своих титулованных сотрудников, проявив робость перед правосудием.
Таким образом, никакого ущерба российской исторической науке не нанесено, ведь наукой здесь и не пахло. Скорее, это было явное проявление политической провокации.