Оценивая прошедшие акции протеста в стране 23 января, редактор отдела политики «Новой газеты» Кирилл Мартынов отметил, что насилие со стороны правоохранителей может вызвать ответное насилие со стороны протестующих. Он подчеркнул, что существует такой феномен, как «бумеранг насилия». Чем больше давление на людей, тем сильнее их озлобление, и они начинают видеть лишь возможность отвечать на это насилие. «Эти люди вряд ли станут фанатами Путина», — добавил он.
По мнению Мартынова, уникальность этого протеста заключается в его разнообразии — он охватывает людей разных возрастов и социальных групп. «Социологи еще будут исследовать этот вопрос, но для Кремля это предвещает безрадостную картину. Я назвал это „Другой Единой Россией“. На наших глазах формируется единство людей, которым противны текущие процессы, и они требуют изменений», — отметил он. Мартынов также указал, что среди участников прошедшей акции было много новых лиц.
Отвечая на вопрос о мотивации пришедших на протесты, он добавил: «Сейчас происходит объединение общественной повестки в четкие тезисы. Люди выходили не только в поддержку Навального, но и потому, что их затронул фильм о дворце Путина. В 22 городах прошли протесты, против общего ощущения — „нельзя так больше жить“. Люди использовали ершики для выражения своих мыслей. Выражение „ершики теперь будут мочить в сортире“ — это глубокая мысль, резюмирующая 20-летие, которое мы пережили, от сортира до нынешнего качественного ершика».
Мартынов отметил, что люди, которые не собираются покидать страну, не видят у себя перспектив. «Если ваши родственники не работают в таких структурах, как ФСБ или „Газпром“, то в нашей стране трудно добиться чего-то честным трудом. Вы совершенно беззащитны, и ваши усилия постоянно обнуляются», — добавил он.
По мнению редактора, за последние 10 лет, с тех пор как государство стало использовать силовые методы решения проблем, «люди потеряли общую почву с государством». Мартынов считает, что в этот момент государство утратило доверие молодежи. Ключевую роль в этом сыграла уверенность властей в том, что с помощью телевидения и интернет-пропаганды они могут контролировать общество. «Государство полностью проспало», — подчеркнул он, указав на то, что идея о том, что YouTube заменил телевидение, привела к вытеснению телевизионной повестки из общественной жизни.
