Известный историк и педагог Евгений Спицын в откровенном интервью программе «Аврора на линии» резко раскритиковал подход к созданию и обучению истории в российских школах. Его анализ ситуации можно охарактеризовать как диагноз серьезного кризиса, в котором бюрократия, некомпетентность и идеологические искажения ставят под угрозу национальное сознание.
Бюрократия вместо науки: Как создаются учебники
Поводом для заявления Спицына послужила встреча президента Путина с редакторами учебников истории, состоявшаяся после Петербургского экономического форума. Историк напомнил, что задача разработки единого учебника была поставлена главой государства еще в 2013 году, и он тогда ее активно поддержал:
«Я более 20 лет работал в школе, и наблюдал, какая неразбериха царит с учебниками истории и в целом с историческим образованием. В девяностые годы ситуация была еще более-менее приемлемой, а в начале двухтысячных все стало разваливаться. Таким образом, создание учебника истории, прежде всего для школьного обучения, было крайне важной задачей», — считает Евгений Спицын.
Тем не менее, по словам Спицына, задачу выполнили «в чисто бюрократическом духе». Он считает, что ключевую роль в этом процессе сыграл академик Александр Чубарьян, чей авторитет среди профессиональных историков, по его мнению, не просто невысок, а практически отсутствует:
«Каков авторитет академика Чубарьяна среди профессиональных историков, я думаю, никому объяснять не нужно. Его более-менее приемлемая научная работа, посвященная Брестскому миру, была опубликована в 1963 году. Остальные его труды… это, как правило, коллективные работы, где он выступал в роли редактора. То есть, совершенно другие люди писали, а фамилию Чубарьяна просто ставили рядом… Он долгое время был секретарем парткома… карьеру сделал исключительно через административные заслуги… никаких значительных достижений… как ученый, как выдающийся историк, он не достиг. По сути».
Результатом двухлетней работы команды Чубарьяна стал Историко-культурный стандарт (ИКС), выпущенный в 2015 году. Спицын утверждает, что он «практически не отличался от программы по истории для поступающих в высшие учебные заведения в Советском Союзе»:
«Там единственное, что изменились некоторые акценты, и одни имена были заменены другими. И всё. Если бы мне поручили создать такой историко-культурный стандарт, я бы справился за неделю, ну, может быть, за две».
При этом, подчеркивает историк, разработчики ИКС получили государственную премию, а сам Чубарьян остается «фактически главой отечественной исторической науки», имея при этом «нулевой» вклад в науку.
Абсурд содержания: Африка вместо Родины?
Особое возмущение Спицына вызвали высказывания представителей официальной исторической науки на встрече с президентом о том, что новые учебники «ушли от европоцентризма» и «уделили гораздо больше внимания странам Африки, Латинской Америки, Азии»:
«Для кого? Для детей? Я вас умоляю. Вы вообще работали в школе хоть раз? Какая Азия, Латинская Америка и Африка для детей 12−15 лет. О чем вы говорите? Они не знают отечественную историю. У нас катастрофически не хватает часов на изучение отечественной истории».
Историк признает значимость изучения мировой истории для расширения кругозора, но настаивает, что основной акцент должен быть на понимании закономерностей исторического процесса, а не на механическом запоминании разрозненных фактов и дат:
«Их просто заставляют заучивать какие-то даты, зачастую несущественные, какие-то имена, какие-то события… а общего понимания исторического процесса у них нет, как не было, так и нет».
Методологическая пустота и идеологические искажения
Спицын считает глубинной проблемой отсутствие четкой методологии преподавания истории. Старая советская методология, основанная на марксистской теории формаций, была отвергнута, но адекватной замены не предложили:
«Если вам не нравится советская методология… хорошо, вы ее отвергли, но предложите тогда что-то более-менее адекватное, но вы же этого не сделали, а то, что предлагали, тоже носит откровенно европоцентричный характер, например, цивилизационная теория Тойнби… но и от нее сразу отказались».
По его мнению, вакуум заполнили «яростный антисоветизм» и «сильная русофобия» во многих учебниках. Он приводит пример манипуляции, связанной с упоминанием Сталинградской битвы:
«Вот он [Путин] упомянул, что в учебнике про Сталинградскую битву была всего одна строчка. Но это не так. Ему предоставили ложную информацию… ему показали учебник Кредера по зарубежной истории… а в курсе отечественной истории… о Сталинградской битве уже было достаточно информации для школьников. И у нас постоянно происходит такая… подмена и введение в заблуждение».
Историк также резко критикует упрощенные и исторически неточные интерпретации ключевых событий, например, вхождения Украины в состав России в XVII веке, которые затем используются для современных политических манипуляций.
Мединский: «Молодец», но система душит
Неожиданно положительно Спицын оценивает вклад Владимира Мединского в продвижение идеи единого учебника:
«Мединский в этом отношении молодец, он хотя бы сдвинул этот процесс с мертвой точки… именно он стал двигателем этого процесса. Если бы на месте Мединского оказался а-ля Чубарьян, то, я думаю, этот учебник до сих пор бы не появился».
Однако сам процесс внесения изменений в учебник, по словам Спицына, который лично обсуждал это с Мединским, уничтожает любую оперативность и превращает процесс в абсурд:
«Сейчас владельцами этих учебников являются… Министерство просвещения. И чтобы внести даже запятую в текст учебника, нужно получить два заключения от профильных академических институтов, затем от профильного отделения Академии наук. И потом все это направляется в министерство, которое уже принимает решение изменять что-либо или нет».
Он приводит примеры фактических ошибок (даты Олимпиады в Хельсинки, сталинские снижения цен), исправление которых требует прохождения всей этой бюрократической цепочки.
Что делать? Предложения Спицына
Историк не ограничивается критикой, а предлагает конкретные пути выхода из кризиса:
Увеличить часы на изучение истории: «Я всегда выступал за то, чтобы количество часов на изучение истории было увеличено. Сейчас в средней школе вместо двух часов будет три… В старшей школе вместо трех часов в десятом классе будет четыре. Но это положительно. Что в этом плохого?»
Сделать историю обязательным ЕГЭ: «Я сделал бы историю обязательным экзаменом так же, как русский язык и математику. Обязательным экзаменом для всех». Он аргументирует это тем, что история преподается на первом курсе всех вузов, а школьники, не сдающие ЕГЭ по истории, приходят с нулевыми знаниями.
Коренным образом улучшить подготовку учителей: Спицын делится письмом молодой учительницы, которая благодаря его учебнику наконец поняла, как составлять план урока. «Значит, ее этому не научили. Вот в чем дело. Она пришла как пустой сосуд в школу. Чему она может научить своих учеников?»
Массово издавать качественную детскую историческую литературу: «Возьмите книги Сергея Алексеева, великолепные книги для детей… Возьмите замечательную книгу… Книга будущих командиров… Возьмите великолепную книгу Натальи Кончаловской «Наша древняя столица» в стихах. Да эта книга вдохновила меня стать историком… Выпустите их большими тиражами, насытьте библиотеки. Дарите детям эти книги».
Создавать качественные исторические фильмы: «Где сейчас фильмы уровня «Иван Васильевич меняет профессию»? Сейчас показывают какую-то ерунду на исторические темы, смотреть противно… Полностью вымышленные сюжеты, снова порнография, чернуха и все такое».
Привлекать к написанию учебников настоящих профессионалов, а не администраторов от науки, и опираться на новейшие исследования, а не на устаревшие схемы: «У нас за последние три десятка лет создано огромное количество трудов, например, по археологии, древним славянам… У нас еще с середины 80-х годов написано много новых исследований по истории древней до монгольской Руси… Но, к сожалению, в учебниках транслируются старые, еще дореволюционные, то есть имперские оценки и выводы».
История как основа национального сознания
Финал своей эмоциональной речи Спицын посвятил главной теме – роли истории в формировании нации:
«Путин этой проблемой озаботился, и я считаю, что он правильно озабочен, потому что именно за школьной партой формируется общее национальное сознание нации. Это знаменитая формула, которую приписывают Бисмарку… что именно учителя-историки выигрывают битвы… Но в этом есть своя непреложная правда. И Сталин, кстати, не был глуп, когда в 1934 году вновь ввел курс отечественной истории… Он прекрасно понимал, что необходимо формировать людей… советских патриотов».
Историк подчеркивает прямую связь между искажением истории в учебниках (в частности, на государственных каналах, где, по его словам, «транслируют… всю ту антисоветскую чепуху») и успехами западной пропаганды, создающей враждебный образ России. Он рассматривает качественное историческое образование не только как учебную задачу, но и как вопрос национальной безопасности и сохранения суверенного сознания будущих поколений.
Выступление Евгения Спицына – это не просто критика отдельных учебников или чиновников. Это диагноз системного кризиса, в котором сходятся проблемы бюрократии в науке, некомпетентности, идеологической неопределенности и отсутствия стратегического видения роли истории в воспитании граждан.
Его предложения – это программа действий для выхода из этого кризиса. Пока учебники истории остаются полем битвы бюрократов и конъюнктурщиков, а не инструментом познания прошлого и осмысления настоящего, формирование цельного национального сознания и патриотическое воспитание молодежи будут оставаться лишь благими намерениями, а не реальностью. Битва за прошлое, как справедливо отмечает Спицын, – это и есть битва за будущее России
Фото: sibkray.ru
