Пока мир обсуждает скорость перехода к новым источникам энергии, Китай действует с характерной для себя размахом и быстротой. Утверждение о том, что «пустыни скоро закончатся», служит яркой метафорой, подчеркивающей беспрецедентные темпы внедрения солнечной генерации. Страна не просто устанавливает панели, она формирует целую новую энергетическую модель.
Стратегический выбор Пекина: зачем Солнце?
Для Китая солнечная энергия — это не вопрос «зеленых» инициатив, а решение трех ключевых задач национальной безопасности
Китай является крупнейшим в мире импортером нефти и газа. Переход на возобновляемые источники (ВИЭ) уменьшает уязвимость к логистическим проблемам (например, в Малаккском проливе) и геополитическим потрясениям.
Мегаполисы Китая на протяжении десятилетий страдали от смога, вызванного угольными ТЭС. Развитие ВИЭ — важный инструмент в борьбе за улучшение качества жизни и здоровья населения.
Китай осознал, что энергетика будущего представляет собой огромный рынок. Заняв его сейчас, страна обеспечит себе экспортные доходы на долгие десятилетия, как это некогда сделали арабские государства с нефтью.
Масштабы, которые сложно понять
На конец 2023 года доля всех ВИЭ (солнечная, ветровая, гидроэлектрическая энергия) в установленной мощности электроэнергии Китая впервые превысила 50%. Установленная мощность солнечной энергетики достигла примерно 610 ГВт (более ⅓ от мирового объема). Хотя в генерации доля солнечной энергии пока незначительна (~6-7%), это связано с тем, что солнечные панели не могут работать круглосуточно, как угольные блоки.
Китай вводит больше солнечных мощностей за месяц, чем многие развитые страны за целый год. В 2023 году в среднем вводилось по 5-7 ГВт солнечных мощностей ежемесячно. Для сравнения: вся установленная мощность солнечной генерации в России составляет около 2,3 ГВт.
К 2030 году Китай планирует увеличить мощность солнечной и ветровой генерации до 1200 ГВт. Это больше, чем текущая общая установленная мощность всей энергетической системы США.
Технологическое превосходство: от панелей до «зеркальных башен»
Китай прошел путь от импортера технологий до абсолютного мирового лидера.
На долю Китая приходится более 80% глобального производства всех ключевых компонентов солнечной энергетики: от поликремния и слитков до готовых фотоэлектрических модулей. Он контролирует всю цепочку создания стоимости — от сырья до конечного продукта.
Запуск в Ганьсу первой в мире коммерческой станции башенного типа с двумя ресиверами был назван технологическим прорывом века. В августе в провинции Ганьсу было создано поле из 30 тысяч зеркал, которые фокусируют свет на 200-метровых шпилях, где нагревается специальный солевой раствор. Этот раствор превращается в пар и приводит в движение турбины. Годовая мощность — 1,8 млрд кВт·ч.
Станции такого типа (Concentrated Solar Power, CSP) решают главную проблему солнечной энергии — ее прерывистость. Расплавленная соль сохраняет тепло и позволяет генерации работать даже ночью, обеспечивая стабильный поток энергии, как традиционная ТЭС. Эти технологии — не будущего поколения, а уже настоящего.
Китайские университеты и государственные корпорации (например, State Grid) являются мировыми лидерами по количеству патентов в области ВИЭ, систем накопления энергии (СНЭ) и Smart Grid. Государство активно финансирует НИОКР, превращая научные разработки в коммерческие проекты. Таким образом, китайская наука обеспечивает страну новыми технологиями, которые без задержек, с полной поддержкой и стимулированием со стороны государства, быстро внедряются в практику.
Да, это не «Ростех» и не РАН.
Российская реальность: почему мы в тени?
Здесь мы подходим к главному противоречию. У России, особенно в регионах вроде Забайкалья (Читинская область), Алтая, Калмыкии, Ставрополья и Южной Сибири, огромный потенциал для солнечной энергетики. Инсоляция в этих местах сопоставима с лучшими регионами Испании. Почему же этот потенциал не реализуется?
Во-первых, это отсутствие стратегической воли и приоритета. Основной энергетический нарратив в России сосредоточен на нефти, газе и атомной энергетике. ВИЭ воспринимаются как дорогая игрушка, «западный тренд», а не как основа энергобезопасности. Здесь нет аналога китайскому национальному проекту с четкими целевыми показателями и всесторонней поддержкой.
Наличие огромных запасов углеводородов расслабляет кремлевских чиновников и создает инерцию и лобби, которое не заинтересовано в диверсификации. Строительство солнечных станций в удаленных регионах часто экономически нецелесообразно, пока есть возможность прокладывать линии электропередачи или доставлять дизель. Долгосрочные экономические и экологические выгоды проигрывают краткосрочным расчетам.
В-третьих, отсутствие собственной промышленной базы. У России нет собственного производства солнечных панелей полного цикла. Существующие предприятия (например, «Хевел») используют импортное оборудование и компоненты. Нет ни собственного поликремния, ни машин для производства пластин. Санкции окончательно свернули и эти ограниченные проекты. Мы зависимы от импорта в области самых перспективных технологий.
И, наконец, четвертое: слабость сетевой инфраструктуры в перспективных регионах. Солнечный потенциал Забайкалья огромен, но энергосистема многих таких регионов изолирована и слаба. Чтобы передать большую мощность, требуются колоссальные инвестиции в сетевую инфраструктуру, что делает проекты еще менее привлекательными.
Кроме того, «зеленая» повестка — не в приоритете. В отличие от Китая, для которого экология — вопрос выживания городов, в России этот фактор не оказывает достаточного давления на власти.
У России – два пути
Китай и Россия демонстрируют два принципиально различных подхода к будущему.
Китай рассматривает солнечную энергетику как стратегическую отрасль, комплексно инвестируя в нее: от науки и промышленности до масштабного развертывания на национальном уровне. Это история о диверсификации, технологическом суверенитете и экспансии.
Россия же пока рассматривает ВИЭ как нишевое дополнение к традиционной энергетике, в лучшем случае — как способ энергоснабжения удаленных территорий. Это история об инерции сырьевой модели, упущенных возможностях и деградации системы управления.
Пока Китай заполняет свои пустыни морями солнечных панелей и зеркал, в России обширные территории с высоким уровнем инсоляции остаются в тени невостребованности.
И проблема здесь заключается не в недостатке солнца, а в отсутствии политической воли и стратегического видения, способного разорвать оковы углеводородной зависимости
Фото: sibkray.ru
