В конце мая я уже знал, что вернусь сюда. Постараюсь делиться тем, что увижу, словами и фотографиями, и сравнивать с тем, что запомнил из своего прошлого визита. В «пятнашке» со мной два двадцатилетних шахтера из Макеевки. Как только пересекли границу, перед нами предстала искореженная техника, памятники летним боям: БТР с рванувшим боекомплектом, остов гражданской машины. Снежное, Торез, Шахтерск… Разбомбленные пятиэтажки, которые пострадали от «сушки». Выгоревшие девятиэтажки. Дорога вся в выбоинах.
— Была плохая, «Град» подравнял… — говорит Валера, сидящий с автоматом на переднем сиденье. В холодном свете заката мелькают несколько цыганок в юбках, вызывающих тут же.
— Много цыган? — спрашиваю.
— Хватает, — смеется Валера. — Не уехали. Цыгане-патриоты…
Вдруг резкое торможение.
— Что у тебя аварийка мигает? — на блокпосту бородатый дед наставляет пистолет в окно. — Не слыхал, диверсанты так ездят?
Здесь много говорят про диверсантов. Обстрелы идут не только с аэропорта, но и с разных точек города. Большой город: отстрелялся из миномета куда попало и растворился.
— Я гроз 4 разряда, — сообщает Николай, за рулем.
— Гроз? Гроза? — переспрашивает кто-то.
— Горнорабочий очистного забоя. Нашу шахту разбомбили. Теперь гранатометчик. Почти все ребята в ополчении… Мальчишки в отряд просятся. Тех, кому еще восемнадцать, берем с разрешения родителей. А в нашу шахту трупы скидывали… Знаешь про трупы? Это в моей шахте!
Заехали в ОГА. Здесь чище и строже, чем в мае.
Команды добровольцев приезжают на помощь. Один из Красноярска с улыбкой произнес: — Привет моему городу. Ноутбук продал – и сюда приехал. Увидел по телевизору про распятую девочку, и понял: надо ехать.
Вчера тут сыграли две свадьбы. Добровольцам из Новосибирска и Ростова достались дончанки. Записано наспех из тачанки.
Лица… Александр, шахтер из Макеевки, с двадцатилетним стажем. Год назад он и не думал, что будет привычно держать автомат. Полгода назад не стал бы фотографироваться. Этим летом потерял троих друзей: водителя, бизнесмена и шахтера. Ольга Вербицкая, пишущая для детей, стала командиром разведки танкового батальона с позывным «писатель». Александр, позывной «дед», стал сталеваром. 2 мая утром стал дедушкой, а вечером ушел в ополчение, увидев новости из Одессы.
Солнечное фото близ аэропорта. Бьют минометы, пушки и «Град». Строитель Петр из поселка Желанное, шахтер «юнга» из Доброполья.
Мы были около аэропорта. Обстрелы города ведутся оттуда и с Авдеевки, которая расположена за ним. Основная война идет в светлое время суток. Наступают танки ополченцев. Моторола то и дело уходит в бой. Из терминала Моторола вывез тела трех ополченцев, попавших в плен – раздавлены, со связанными ногами. Я смотрел на убитого: нереально светлые волосы, тельняшка…
Вокруг опустевшие домики с садами, а внутри одной девятиэтажки на лестнице остался велосипед, подушка… В этом доме было общежитие. На последнем этаже. На пороге навалены книги, яркая обложка учебника по психологии «Смотри на вещи проще». Я видел пожилую пару, мужа и жену, которые пришли за оставшимися вещами и спешно уносили их в пододеяльниках.
С крыши ополченец бьет из противотанкового. В одной комнате боец стреляет из того же ПТРК, а в другой – снайпер: СВД свищет, как плетка. За окном дымится терминал. Оттуда лупят сюда из всяких орудий: недолет, перелет… Привыкаешь. Зато потом, уехавшему, все слышится мина.
Есть некоторые названия. Отряд «Кальмиус» — целиком из шахтеров. Так здесь называется река. Другой отряд «Сомали», они берут аэропорт. Возглавляет Гиви, грузин из Иловайска. Видите, он смеется рядом с Моторолой? «Сомали» — он так иронично обозвал отряд, так местные называются необученные и необстрелянные, которых здесь много. Гиви звонит по мобильному в аэропорт к украинским командирам. Орет: «Ты шо творишь, по мирным бьешь, да?» В его подчинении оказался абхаз, доброволец из Сухума. То, что его командир – грузин, воспринимает спокойно: судьба.
Репортер из Дании Симон Крус рассказал о трагедии в школе 1 октября. Погиб учитель биологии, когда его жена прибежала на место. Появился ее брат, обнял ее. И вдруг, подняв глаза, он увидел на стене в рамке привычную картину – трезубец на жовто-блакитном фоне. Ударил кулаком, сорвал и топтал…