Трудно найти более изощрённое выражение поддержки правящего в нынешней России режима, чем то, что озвучил Никита Михалков. Его манифест «просвещённого консерватизма» стал очередным призывом к гражданам не вмешиваться в дела власти. Советовать властям могут лишь избранные, возомнившие себя новой аристократией, в то время как остальным либо приписываются михалковские идеи, либо они становятся врагами закона, порядка, правды и государства.
Задача большинства — культивировать в себе лояльность к власти и умение «достойно подчиняться авторитетной силе». В основе манифеста лежит не только шовинизм, но и глубокое невежество, нежелание знать прошлое и настоящее своей страны. Реформы «сверху» в России были успешными лишь тогда, когда носили либеральный характер. Это справедливо не только для России, но и для многих других стран. Реформы второй половины XIX века получили название Великих прежде всего потому, что были направлены на глубокое преобразование государства и общества в духе свободы и самостоятельности граждан, формируя независимые от самодержавия институты власти.
Сначала речь шла об освобождении крестьян, независимом суде, сокращении срока службы, эмансипации университетов и создании земств. Все эти изменения объединяет одно, ненавистное Михалкову слово: либерализация. Александра II убили революционеры, но реформы, ставшие основой его правления, пытались остановить именно те, кто не переносил либерализм. Михалков является прямым наследником обер-прокурора Синода Победоносцева, который также любил говорить о верности трону, но прямо заявлял, что «лучше уж революция русская и безобразная смута, нежели конституция». По его мнению, революция была более контролируемой, чем конституция, которую он считал ядом для государства.
Именно Победоносцевы несут ответственность за то, что Великие реформы Александра II не были продолжены его преемником. «Замороженная» империя так и не обрела спасительной конституции и, разморозившись в огне Первой мировой войны, оказалась тухлой. Присоединять к сторонникам михалковских идей Столыпина — это либо невежество, либо цинизм, граничащий с кощунством. Столыпинские реформы были глубоко либеральными, а не охранительными. Да, он считал, что для проведения реформ стране необходимо спокойствие, но это лишь тактика.
Столыпинская стратегия заключалась в создании условий для укоренения института частной собственности и функционирования рыночной экономики в аграрном секторе. Его усилия были направлены на демонтаж общины и архаичного сознания, утверждение неприкосновенного института частной собственности, создание массового слоя самостоятельных собственников, способных ответственно участвовать в формирования власти и выборов, а также переход на новый уровень светского образования. В итоге он мечтал о создании свободной России, управляемой ответственными гражданами, а не о возвращении в «святую Русь», столь милую Михалкову.
Столыпина ненавидели революционеры, которые видели в нём символ репрессий против организаторов и участников антиправительственных выступлений. Однако царское окружение, схожее с Михалковым по менталитету, также люто ненавидело Столыпина. Его убийство в 1911 году, когда не было активных революционных выступлений, выгодно было тем, кто считал успех либеральных реформ разрушением устоев «святой Руси». Победоносцев служил монархии, охраняющей следы былого величия и славы. Михалков же обслуживает нынешнюю олигархию — спайку бизнеса и власти, отождествляющей себя с государством и рассматривающей страну как свою собственность.
Это взгляд на страну с «Рублёвки», где обитатели выстроили удобную для себя «симфонию» с олигархами, госчиновниками и церковью, но не понимают, что для большинства жителей России она звучит как оскорбительная и кощунственная какофония. Руки прочь от Столыпина, Никита Сергеевич! Ему нужна была великая Россия, а вам — Россия холуйская.