4 МАРТА 2011 г.
Не могу молчать! По натуре я человек робкий, своеобразный академический домосед. Но сейчас внутри меня взыграло… Ведь есть же люди! Титаны духа! Спартанцы! А я что в этом мире? Тварь я дрожащая или человек!? И я решился: должен поддержать их подвиг. Нет, не подумайте, что я дерзну рядом со славными именами пятидесяти пяти героев, подписавших вчерашнее антипутинское письмо. Я просто хочу, чтобы они знали: они не одни. И таких, как я, много. Мы с ними не менее связаны, чем они с нами.
Знаю, сейчас кто-то скажет: «Мужик сбрендил. Чего же там антипутинского?». Отнюдь! Я ясный и трезвый. Я умею читать! Умею анализировать! Я существую, а значит – мыслю! Если вы не можете, то я объясню. Если кто-то еще считает, что это письмо – безграмотная и аморальная чушь, я его разубедю. Итак, читаем по складам.
Вот, склад 1: «Широкая дискуссия об обеспечении независимости суда и судей превратилась усилиями некоторых общественных активистов в манипулирование общественным мнением и беспрецедентное давление на правосудие». Мы все, включая авторов письма, пережили шок, когда судья Данилкин перенес оглашение приговора, чтобы дать возможность Путину озвучить его заранее на аудиторию в десятки миллионов телезрителей. Это покруче написания приговора за судью и понуждения его зачитывать чужой приговор. Это возмущает до глубины души. Но я не смог выразить это так ярко, как они.
Циники скажут: «Да это не про Путина!» Но кто может возражать, что лидер нации – это общественное существо? А его активность… Но это не только об этом. Вчитайтесь в склад 2: «Дискуссия по наиболее резонансным судебным делам не является сравнительным анализом доказательной базы – большинство ее участников не знакомы с материалами следствия…» Мы помним, как премьер, не отрывая рук от руля, признался любимому журналисту, что не в курсе дела по процессу над Ходорковским и Лебедевым. Разве это не основание брать на себя бремя приговора вместо судьи?! Меня поражает деликатность формулировок этого документа. Вчитайтесь: «Дискуссия… не является сравнительным анализом доказательной базы». Авторы, будучи интеллигентными людьми, щадят самолюбие национального лидера и чувства его сторонников. Однако их приговор четок, что свидетельствует о принципиальности подписантов: «…большинство ее участников не знакомы с материалами следствия…». Уверен, это покорит любого внимательного читателя.
Склад 3: «Необходимость глубокого реформирования системы правосудия в нашей стране очевидна, и это признается и Президентом РФ, и гражданами, и самими представителями судебного сообщества. Однако делать это под давлением отдельных институтов и лиц, тем более находящихся в конфликте с законом или допускающих возможность его выборочного применения, бессмысленно и опасно». Эти слова могли написать только люди кристально честные. Подумайте: какие у нас институты, где есть лица, находящиеся в конфликте с законом? Первое, что приходит на ум, это МВД. Мы видим, как они реформируются. Что они сделают с другими? Прокуроры, отнявшие у ФСБ крышевание игорного бизнеса, тоже отпадают. И недавно выяснили, что места в Федеральном собрании давно покупаются. Следовательно, подписанты блокируют реформаторский потенциал парламента. Правозащитников сажают, но не за выборочное применение закона, а потому что его выборочно применяют к ним.
Мне нравятся критерии, предложенные в письме героев. Меня могут упрекнуть в том, что в письме есть выпады против правозащитников и семьи подсудимых. Ха! А вы что думали?! Чтобы письмо растиражировали, надо было внушить этим недоумкам во власти, что оно написано в их поддержку. И это удалось. Но на самом деле это не письмо, а Троянский конь! И мы это понимаем. Чтобы убедить вас полностью, приведу склад 4: «В демократическом обществе законы гарантируют гражданину состязательность и информационную открытость процесса судопроизводства. Однако недопустимо подменять законные формы гражданского контроля за судебной системой тиражированием политических инсинуаций». Меня поражает глубокое знакомство авторов письма с основами демократического государственного устройства. Но важнее всего последняя фраза. Она завершает текст письма и возвращает к его началу. Мало кто сомневается, что тиражированием инсинуаций занимаются только подконтрольные власти телевизионные каналы. Политические инсинуации против судов исполняют у нас на телевидении, в основном два человека: национальный лидер и его непосредственный начальник – президент. Именно от них мы узнаем о коррупции в судах.
Дорогие коллеги! Я возмущен не меньше вас. Я восхищен вашей честностью и мужеством. Возможно, однажды я стану таким, как вы. Но боюсь, что не успею.