Законотворческий восторг думцев не утихает: не успеваешь насладиться одним хитом, как уже пропет другой. Еще экстравагантнее. Последний – намерение вернуть в Уголовный кодекс клевету. Всего лишь полгода назад ее оттуда убрали. Декриминализацию клеветы тогда единодушно поддержали все фракции. Закон был внесен самим Президентом – Дмитрием Медведевым. Таким образом, перед нами не просто хлестаковская «легкость необыкновенная» в обращении с законом, но и выраженное, мягко говоря, неуважение к недавнему главе государства, ныне председателю «Единой России». А если точнее – это своего рода плевок в его сторону, поскольку Дмитрий Анатольевич, похоже, не признал своего закона ошибочным. Для подобного ревизионизма нужны веские причины, и кое-какие пояснения общество все же получило. Но о них чуть позже.
Сначала разберемся, почему клевету лишили криминального статуса. Инициатива декриминализации клеветы, прежде чем была услышана Президентом, обсуждалась и подробно аргументировалась правоведами на протяжении многих лет. Закон должен защищать человека от посягательств на его репутацию. Долгое время честь и достоинство личности защищались в нашей стране исключительно уголовным законом, наказывающим за клевету. Клевета определяется как распространение о человеке заведомо ложных сведений. Проще говоря, необходимо было установить, что распространитель не заблуждался, не был убежден, тотчас ошибочно, в своей правоте, а знал, где правда, а где ложь. Доказать это крайне сложно, практически невозможно. В результате случаи осуждения за клевету, и те не безспорные, были единичны. А незаслуженно опороченный человек не получал никакой сатисфакции.
Позже репутация стала защищаться даже гражданским правом. И вскоре выяснилось, что гражданско-правовая защита оказывается более эффективной и полезной. Интерес опороченного гражданина заключается, во-первых, в восстановлении доброго имени, во-вторых, в возмещении причиненного вреда. Гражданское право полностью удовлетворяет этот интерес: СМИ, распространившие неправду, обязаны по решению суда опубликовать опровержение, возместить человеку имущественный вред и компенсировать моральный ущерб – перенесенные страдания. При этом не требуется доказывать заведомость, достаточно констатировать несоответствие порочащих сведений действительности. Разумеется, если это сообщение о факте, а не оценочное суждение.
Таким образом, сохранение в УК клеветы в качестве преступления потеряло смысл. Более того, выявилась его вредность. Репутация человека требует защиты. Но есть и фундаментальные для демократии ценности – свобода слова, свобода выражения мнений, право граждан на получение информации и обязанность прессы предоставлять эту информацию. Ошибки в журналистской деятельности неизбежны, учитывая, что новости – это «скоропортящийся товар». Поэтому все больше стран начинают отказываться от уголовной ответственности за клевету. Например, в 2002 году клевета была декриминализирована на Украине. Двадцать лет посттоталитарной жизни России показали, что осуждения за клевету не увеличились. Зато резко возросло число возбужденных по этой статье УК уголовных дел, которые, как правило, до суда не доходили, но существование СМИ отравляли: изъятие документов, компьютеров, серверов, многомесячные допросы сотрудников редакции.
Обвинительные приговоры за клевету чаще всего оказывались политически мотивированными и представляли собой расправы за критику. Какие же потрясения произошли в стране за последние полгода, что вынуждают вновь возвращать клевету в Уголовный кодекс? Никаких научных исследований, статистических данных, обобщений судейской практики не предъявлено. Мотивация, которую привел «единоросс» и председатель думского комитета по законодательству Павел Крашенинников в поддержку законопроекта, удручает: клевета расценена им как нападение на человека – можно сказать, разновидность экстремизма. И это всё.
Право же, возникает чувство неловкости. Неожиданностью оказалась поддержка законопроекта некоторыми громкозвучащими представителями фракций коммунистов и «справороссов». Их аргументы: в предвыборной кампании якобы сильно клеветали на их партии, и неплохо было бы за это наказывать. Но следует успокоить: клевета – это преступление против личности, привлечь к уголовной ответственности за клевету на коллективное образование невозможно. Впрочем, если очень захотеть, то можно. В СССР существовала статья «Антисоветская агитация и пропаганда», каравшая за распространение сведений, порочащих советский государственный и общественный строй. По ней пачками отправляли в тюрьмы и психушки диссидентов. Враги уже обозначены: оппозиционеры, «иностранные агенты», хулители церкви. Неужто доживем до аналога уголовной антисоветчины? Честно говоря, не думаю. Однако настроение наших думцев не позволяет полностью исключать такой возврат.