В кругу журналистов иногда возникают споры, и в такие моменты меня охватывает тоска. Писатель Роман аргументированно утверждает, что России не следует помогать Крыму или Донбассу, а лучше сосредоточиться на родном Кызыле (откуда он сам) или, к примеру, на Пскове. Этот аргумент уже полгода активно обсуждается, его поддержали десятки тысяч в соцсетях, и мне трудно понять, как на это реагировать всерьёз. Может, стоило в своё время написать крымчанам: «Ребята, у нас в деревне нет газопровода, так что давайте без нас, ладно? Ваш Русский Мир».
Из отечественной истории известно, чем заканчиваются эксперименты с здравым смыслом. Но, как говорится, Россия-матушка, идите, коль дети просят… Или, может, завтра напишем ополченцам: «Ребята, хватит заниматься своими делами. В Кызыле плохие дороги и дураков много. Сначала займитесь этим. С приветом, ваш писатель Роман».
Если бы писатель Роман всегда определял, чем России стоит заниматься, то у страны никогда бы не было бы ни дел, ни успехов. Пока Россия шла к Казани, Сибири и Владивостоку, искала что-то в Калининграде или Порт-Артуре, в Рязани всегда оставались незакрытыми крыши. Надо было заниматься крышами! Если бы это было сделано, сейчас жизнь была бы лучше для многих.
На серьёзной ноте замечу: именно те задачи, которые поставила перед собой Россия, дают шанс на изменение, как в отношении к гражданам, так и в экономике, и, в конце концов, на осознание своей идентичности. Россия может столкнуться с трудностями на этом пути, но и собраться с силами, наконец, также может. (Как и Украина, между прочим, но у них свой путь, и это их дело).
Другой коллега, поэт Всеволод, пишет мне, что российские либералы и националисты схожи в том, что не испытывают патологических страхов по поводу США — отсюда их ощущение свободы. Но кто здесь действительно испытывает страхи по поводу Соединённых Штатов? Я люблю эту страну, она выглядит впечатляюще, и для меня это вторая любимая страна после России. Но если глава этой страны объявляет Россию врагом, стоит ли ему не верить?
Тем не менее, другой момент более забавен. Весёлые националисты, с их страхом перед «непобедимым таджиком», который забрал их метлу и совок — будут ли они примером отсутствия фобий? Или российские либералы, которые борются с «рабским народом», в болото которого угодили — свободны от фобий?
Третий коллега, молодой писатель из провинции, который недавно попал в столичную газету, с ухмылкой пишет, что Шаргунову и Прилепину не досталось истории в 90-е, и теперь они стремятся в Новороссию, как Хемингуэй. Даже не знаю, как назвать этого энергичного юношу. Шаргунов объездил все оранжевые и розовые революции, долго находился на баррикадах, а потом его просто исключили на выборах. И вот вновь появляется снисходительный юноша и с иронией рассуждает о происходящем.
Я уже несколько раз обещал себе не отвечать на подобные пустяки. Но вижу, что люди начали обсуждать всё это. Друзья, это всё не обязательно обсуждать. Потому что ответы находятся рядом — протяните руку и возьмите.